– Да проснись же ты, скотина! – закричала она, едва не сорвав голос.
Вагин вздрогнул и открыл глаза.
– А? – невнятно пробормотал он. – Чего это?
– Пей свой кофе, – сказала Татьяна, – и отправляйся спать домой.
Вагин поморгал на нее розоватыми с перепоя глазами с таким видом, словно пытался понять, куда его занесло и кто перед ним.
– А где я? – спросил он, подтверждая догадку Татьяны.
– О господи! – с чувством произнесла она. – Ну что же это за день такой сегодня? Ты что, вообще ничего не соображаешь? Ты у меня, ясно? И я хочу, чтобы ты выпил кофе, умылся и ушел домой.
– Выпил кофе? Умылся? Я что, прямо здесь ночевал?
Татьяна нахмурилась. Это было слишком даже для пьяного. Несколько минут назад Вагин вовсе не выглядел человеком, упившимся до потери сознания и провалов памяти. Вглядевшись в Виктора попристальнее, она заметила кое-что, вселившее в нее легкую тревогу: ей показалось, что в глазах Вагина мелькнула какая-то хитринка, словно тот решил разыграть ее смеха ради. «Если это розыгрыш, – подумала Татьяна, – то у парня серьезные проблемы с чувством юмора.»
– Перестань валять дурака, – сказала она как можно суше, – и выметайся. Я устала и хочу отдохнуть.
Сейчас вечер, а не утро, если ты действительно об этом забыл.
– Вечер? – задумчиво переспросил Вагин, садясь ровнее и бросая на Татьяну еще один хитрый взгляд, который ей очень не понравился. – Это хорошо, что вечер.
А то я прямо расстроился: как же это, думаю, – переночевал у девушки и ничего не помню?
Его глаза двумя верткими зверьками скользнули по фигуре Татьяны, ощупав ее с головы до ног, снова поднялись повыше и остановились на ее обтянутых нейлоном, бедрах. Татьяна невольно отступила на шаг, испытывая детское желание присесть и натянуть юбку на колени.
Похоже было на то, что защитник из Вагина получился аховый.
– Ну что, – по-хозяйски располагаясь на диване, сказал Виктор, – давай отдохнем, что ли?
– Витя, я тебя прошу: уйди. Я действительно устала.
Татьяна сама почувствовала, как жалко и неубедительно прозвучала ее просьба. Она пребывала в полной растерянности: такой поворот событий явился для нее полной неожиданностью. Она знала, что такая ситуация теоретически возможна, но до сих пор ей как-то удавалось избегать подобных положений. Ее подвело то, что Вагин был коллегой и приятелем Игоря, то есть, по понятиям Татьяны, человеком, от которого подобного поведения можно было ожидать в последнюю очередь.
– Так я же и говорю: давай отдохнем, – упрямо стоял на своем Вагин. – Ну, иди сюда. Что ты, в самом деле, как маленькая? Не надо притворяться, что тебе это не нужно. Ты же красивая баба, в самом, можно сказать, соку, а ломаешься, как малолетка на школьном вечере.
Татьяна поспешно отступила еще на шаг, задев бедром край столика и расплескав кофе.
– Ты подумал, что скажет на это Игорь? – спросила она.
– А что он может сказать? Дело-то житейское. Он же тебе не муж и не отец! Он меня всегда поймет. И потом, мы ведь не станем ему ничего рассказывать, правда?
Несмотря на свой испуг, Татьяна поняла, что в этом Вагин прав: подумать было страшно – пересказывать весь этот бред Игорю. У него и без того хватает проблем, чтобы разбираться в сексуальных похождениях своей бестолковой сестры.
– Ну, в чем дело? – продолжал Вагин, передвигаясь на самый краешек дивана и протягивая вперед руку. Татьяна сделала еще один шаг назад и с чувством, близким к настоящей панике, поняла, что вот-вот упрется лопатками в стену – ее однокомнатная квартирка слабо напоминала танцевальный зал. – Чем я нехорош?
Борода моя тебе не нравится? Сбрею, клянусь. Вот прямо утречком сбегаю в магазин, куплю бритву и сбрею.
Деньги у меня есть, квартира, машина.., свободен, понимаешь, как горный орел. Не веришь? Могу паспорт показать.