Тогда я отметила свое восемнадцатилетие. И вдруг я узнаю, что моя мать беременна.
Однажды она уединилась со мной в комнате и попросила беречь ребенка. Мальчик или девочка, неважно, но это будет моя родная кровь. Я уже превратилась в настоящую женщину с опытом, в то время как мои подружки были еще наивными девчонками и не все еще целовались.
– Как ты решилась на такое? – спросила я. – Рожать ребенка от этого монстра?
– Это не его ребенок. Он будет твоим ребенком.
Тогда я не придала ее словам особого значения. Мать чувствовала приближение своего конца. Горе лишь усугубляло ее болезнь. Отец понял все намного раньше. Я имею в виду близкую мамину кончину. Мне исполнилось восемнадцать. Он отвез меня в Усть-Каменск и велел выйти замуж за первого встречного. Быстро и не задумываясь. На дочери жениться нельзя, как вы понимаете. Мне необходимо было сменить фамилию и прописку. И я вышла замуж за первого встречного. Как потом выяснилось, за хорошего парня по имени Гриша Любовский. Я думала, что он сможет меня защитить от отца, но рассказать ему свою тайну не решалась. Не хватало воли. Я просто просила его уехать, хоть на край света, куда угодно. Но он учился в институте и любил свой город, где похоронены его родители. Отец следил за нами, и, разумеется, моя мечта скрыться от него выглядела утопией. Через полгода он поймал меня на улице и дал клофелин.
– Подсыпь ему завтра в водку.
– Но он практически не пьет.
– Вынуди выпить.
Гриша выпивал, особенно после наших ссор. И на следующий день я с ним поругалась. Он купил себе водку, пришел домой и выпил полбутылки сразу. Я улучила момент, всыпала клофелин в остатки и ушла к подруге. Отец меня поймал на улице, потребовал ключи от дома и приказал до следующего дня не возвращаться.
Когда я вернулась на следующий день от подруги, у которой ночевала, в доме стоял кавардак, а Гриши не было. Вечером пришел участковый и рассказал, что Гриша арестован по подозрению в убийстве.
Потом суд, и его посадили на семь лет за соучастие. Прямых доказательств у суда не нашлось. Я развелась с Гришей. И так я стала Викторий Любовской из Усть-Каменска. Через три месяца мать родила мальчика, и его назвали Романом.
Выйдя из роддома, она приняла яд. Но я не исключаю, что ее отравил отец. Мне казалось, что мама хотела найти утешение в ребенке и надеялась еще немного пожить.
Через месяц после похорон отец отвел меня в ЗАГС. Расписывались под Красноярском в захолустном городишке, где нас никто не знал. А еще через месяц мы переехали в Москву. Бизнес отца процветал. Он тут же купил квартиру и создал свою фирму. Меня устроил в университет без экзаменов на экономический факультет. Однако контроль за мной велся строгий. И здесь шофер отца возил меня в институт и забирал обратно. Другой жизни я не видела, оставаясь дочерью и женой собственного отца.
Ну о нашей совместной жизни вы уже знаете немало. Спустя год, как мы обосновались в Москве, вы стали нашим семейным адвокатом. Как вам понравилась моя страшная сказочка, мэтр?
Вольтович переваривал рассказ минут десять. Вика успела выкурить две сигареты, но она не нарушала тишины, понимая, что такое нелегко понять человеку с нормальной психикой.
– Но где доказательства? – вдруг очнулся адвокат.
Вика достала из сумки гору документов.
– Вы человек закона, и вам нужны документы. Пойдем по порядку. Вот мое свидетельство о рождении. Тут черным по белому написано, что меня зовут Рогозина Виктория Дмитриевна и мой отец Рогозин Дмитрий Александрович. Вот свидетельство о браке, заверенная нотариусом копия. Здесь сказано, что Виктория Дмитриевна Рогозина вышла замуж за Любовского Григория Васильевича и взяла его фамилию, став Любовской Викторией Дмитриевной. – Вика подавала адвокату документ за документом. – Далее идет свидетельство о разводе с Любовским и следует свидетельство о браке с Рогозиным.