Прямо с носилок звонил, зубами от боли скрипел, извинялся! Похоже, не врет. Какой ему резон магарыч терять?
– Так-так, – помолчав, вздохнул Тихий. – Ты вообще далеко от КПП?
– Рукой подать, – сообщил громила, свободной рукой ловко расстегивая «молнию» на брюках и облегченно охая в сторону куста. – А-аккурат перед последней развилкой.
– Есть у меня старая задумка на сей гнилой вариант, – перешел к делу старик. – Я всегда такие гамбиты наперед обдумываю. Плохо, Санечка, припозднились мы. Товар должен сегодня до ночи прибыть в Питер и завтра утречком уйти на пароходе, иначе возникнут сложности. У красноярских все схвачено, проплачено и по времени согласовано. Да и предоплату я уже получил, под честное слово. А мое слово, Санечка, в нашем стремном и опасном деле дорогого стоит. Под него безо всяких документов кредит в Сбербанке брать можно.
– Знаю, Степаныч, – застегивая ширинку, машинально кивнул Скорпион. «Экспедитор» понял, что ответственность перешла с его плеч на плечи Тихого, и почувствовал облегчение.
– Короче, дело к ночи. Сворачивай и дуй в объезд, через другой пост – тот, что на северо-востоке, – поставил точку старик. – Если надо, деньги у тебя есть, дозаправитесь за латы. Придется рисковать, ничего не поделаешь. Если, Сашенька, рябой твой, – старик специально выделил последнее слово, – нас вложил… что маловероятно, ведь не самоубийца же он… тогда в первую голову архаровцы проверяющие будут ждать фуры у него на КПП. Им и в голову не придет, что мы можем такого кругаля дать. А как раз через чухню недоделанную есть шанс тихо проскочить и без «окна». Без наколки на контрабас ни один таможенник пломбы срывать и сверять груз с накладными не станет.
– Я, признаться, тоже думаю, что все чисто. Кто мог узнать о грузе, кроме нас и красноярцев? Да и кому выгодно кидать вам такую подлянку? – выходя из леса на трассу, приободрился Скорпион.
– Хватит лясы точить, не в Госдуме, поди, – резко, по-хозяйски пресек словоизлияния воспрянувшего духом «экспедитора» Тихий. – Делай что сказано, а я пока выясню, что да как… Ну, с Богом.
– Аминь. Как только будем в России, папа, я сразу отзвонюсь, – пообещал громила, хватаясь за ручку и лихо запрыгивая в кабину «мерседеса».
Эх, рискнул бы он и погнал фуры напрямик. Но, знать, была у Скорпиона такая незавидная судьба.
Через семь с небольшим часов миновавшие границы грузовики будут остановлены в лесу нарядом ГИБДД, усиленным вооруженными бойцами в омоновской форме. Во время проверки документов, когда шоферам и Скорпиону будет в ультимативной форме приказано покинуть кабины, все трое будут застрелены точными выстрелами в голову из пистолетов с глушителем, а их истекающие кровью трупы сбросят в придорожный кювет. Омоновцы сядут за руль грузовиков, и фуры с контрабандными спиртовыми заводами, сопровождаемые ментовским «жигуленком» с мигалкой, рванут в сторону Пскова. Грузовики и прицепы так и не будут найдены…
В час ночи измученный бессонницей Тихий, всерьез обеспокоенный полным отсутствием связи со Скорпионом, объявил тревогу. К обеду следующего дня старик выяснил, что сославшийся на острый приступ аппендицита таможенный капитан Кузьмук ни в одну из ближайших к контрольно-пропускному пункту больниц не поступал. Просто исчез, с концами.
Менее чем через сутки после инцидента, когда на трассе у Старого Изборска будут обнаружены трупы и станет совершенно ясно, что Степаныча круто подставили, спешно посланные по следу пропавшего таможенника бойцы найдут-таки рябого в заброшенном родительском доме, возле поселка Идрица.
Провонявший от жары, облепленный жирными мухами, голый по пояс Кузьмук будет висеть в петле с высунутым синим языком.