«Владимир Владимирович в еде человек прихотливый, – признавалась Людмила Путина. – Если какое-то блюдо не соответствует его представлениям, то он предпочтет от него вообще отказаться… Постепенно я стала испытывать отвращение к кухне. В том числе и потому, что нельзя было дождаться хоть какой-то похвалы… Хотя, с другой стороны, есть же известная фраза: не хвали женщину, чтобы ее не испортить. Так что Владимир Владимирович меня всегда тренировал, держал, так сказать, в тонусе».
И еще она никак не могла привыкнуть, что муж ничего не рассказывает о своих делах. На вопрос, чем занимался сегодня, отвечал стереотипно:
– До обеда ловили, после обеда отпускали.
Но Людмила Александровна понимала, какую жизнь муж создал для нее. Особенно когда они вернулись домой, и он стал в Питере видной фигурой. Подруга повела ее в оперу. Сидя в зрительном зале, Людмила гордо заметила:
– Мне больше нравится в царской ложе.
Людмиле Путиной нравилось путешествовать, и муж доставлял ей это удовольствие, несмотря на достаточно скромную зарплату муниципального (после переезда в Москву – государственного) служащего. Во Францию, Швейцарию, Австрию – если сам Владимир Владимирович был занят – Людмила ехала с детьми. За границей чувствовала себя уверенно, брала машину напрокат.
Людмила Александровна Путина впервые показалась на публике, когда пришла на похороны Раисы Максимовны Горбачевой вместе с Наиной Иосифовной Ельциной. Когда Путин стал президентом, Людмилу Александровну стали видеть чаще. Она побывала в нескольких женских колониях, считая важной проблему детской преступности и наркомании. И занялась защитой русского языка, для нее создали специальный Центр русского языка.
– Я никогда не буду Раисой Горбачевой, – повторяла Людмила Путина, имея в виду, что она не намерена участвовать в политике, у нее другой склад характера.
Людмила Александровна рассказывала, что и в Питере старалась избегать публичных мероприятий. Ей не раз с недоумением и легким упреком говорили:
– Рядом с Собчаком его жена. А что же вы?
«Меня это немного задело, – рассказывала она Олегу Блоцкому. – Я решила переломить себя и сходить на несколько презентаций. А поостыв, думаю: «Зачем время попусту тратить?» Там страшно скучно. Да и не мое это. Я люблю откровенное человеческое общение, а политическая тусовка – там все насквозь фальшиво».
Летом 2013 года, после трех десятилетий совместной жизни, Путины разошлись. Журналисты выяснили, что Людмила Александровна вновь вышла замуж. О личной жизни президента ничего не сообщают. Правда, одна газета написала, что президент намерен вступить в новый брак, и даже назвала имя предполагаемой невесты.
Владимир Путин на пресс-конференции в Италии ответил на статью:
– Общество, конечно, вправе знать, как живут люди, которые занимаются публичной деятельностью. Но и в этом случае существуют, конечно, какие-то ограничения. Существует частная жизнь, вмешиваться в которую никому не позволено. Я всегда отрицательно относился к тем, кто с каким-то гриппозным носом и со своими эротическими фантазиями лезет в чужую жизнь.
Газета закрылась.
Глава третья. Любовницы
В советские времена политические решения принимались исключительной мужской компанией – большей частью в бане, на охоте, в дружеском застолье. Так что чем выше поднимался советский руководитель, тем меньшую роль в его жизни играла оттесненная от главных дел жена.
Дети, трудно устраиваемый быт, домашние заботы затягивали – и самая милая женщина быстро теряла привлекательность, блекла, переставала интересовать мужа в постели. Рано постаревших и располневших жен стеснялись. Интимная жизнь высокопоставленного чиновника или вовсе прекращалась, заменяясь горячительными напитками и чревоугодием, или же радость на скорую руку доставлял кто-то из подсобного персонала.
Сотрудник президиума Верховного Совета СССР с сорокалетним стажем, выпустивший мемуарную книгу «Кремлевский советник», описал сытую, комфортную, но тоскливую и пустоватую жизнь аппарата, завидовавшего соседям из Совета министров, которым и живых денег больше платили, и блага отпускали щедрее. Для сотрудника мужского пола страшнее всего было пропустить ошибку в бумаге, для барышни – отказать местному начальнику.
Характерный эпизод: приходит к автору «работница среднего звена», расположения которой добивается человек номер два в президиуме, и просит совета – как быть? Автор искренне посоветовал:
– Надо – значит, надо. Не убудет, помоги человеку.
Но любовниц следовало скрывать.
В конце пятидесятых дипломат (и сын не менее известного дипломата) Олег Александрович Трояновский был помощником Хрущева по международным делам. Однажды Трояновскому позвонил председатель КГБ Александр Николаевич Шелепин, с которым они были знакомы еще по институту.
– Олег Александрович, – дружески сказал председатель комитета, – брось ты встречаться с этой (он назвал незнакомую Трояновскому женскую фамилию. – Авт.). Она путается с иностранцами и вообще пользуется дурной репутацией. Разве нельзя найти других баб?
Трояновский ответил, что впервые слышит это имя. Шелепин ответил, что к самому Олегу Александровичу претензий нет, но он рекомендует порвать с этой женщиной. Олег Трояновский не был чужд радостей жизни, но других. Вечером он пересказал разговор жене. Она не заподозрила мужа в неверности, но сразу почувствовала, что история весьма опасная для его репутации.
На следующий день встревоженный не на шутку Трояновский перезвонил Шелепину и повторил, что произошло недоразумение. Председатель КГБ уже недовольно заметил, что у него нет оснований сомневаться в точности имеющейся у него информации. А если Трояновский намерен упорствовать, то можно вместе сходить к Хрущеву и пусть Никита Сергеевич примет решение…
Это звучало уже как угроза.
Трояновский пошел советоваться к другим помощникам Хрущева. Григорий Трофимович Шуйский работал с Хрущевым с пятидесятого года, Владимир Семенович Лебедев – с пятьдесят четвертого. Оба рекомендовали младшему товарищу не бросать этого дела. Иначе в досье, которое лежит в КГБ, останется соответствующая запись, и в какой-то момент она сломает Трояновскому карьеру.
Григорий Шуйский как старший помощник Хрущева сам связался с председателем КГБ и попросил перепроверить информацию. Отказать влиятельному Шуйскому Александр Николаевич не мог.
Через несколько дней Шелепин позвонил Трояновскому и попросил зайти. В кабинете председателя КГБ находились начальник столичного управления госбезопасности и «испуганная девица весьма вульгарного вида». На очной ставке девица призналась, что с Трояновским незнакома, но в разговорах с друзьями называла его имя, как и имена других высокопоставленных персон, набивая себе цену…
На этом история закончилась, но Трояновский на всю жизнь запомнил, каких усилий ему, помощнику главы правительства, стоило добиться истины в отношениях с КГБ. Обычный советский человек был беззащитен перед тайной властью системы госбезопасности. В его досье делалась пометка, и ничего не понимавшего человека лишали работы – это как минимум.
Одного ответственного работника аппарата ЦК КПСС внезапно убрали со Старой площади. Он вернулся из отпуска, а на столе выписка из решения секретариата ЦК: «Освободить от занимаемой должности…» Много позже его начальник объяснил причину: спецтехника КГБ зафиксировала откровенный разговор этого сотрудника ЦК с проституткой. Сам по себе факт никого не смутил, но он, как это бывает с мужчинами после интимной близости, расслабился и похвастался, где работает и кого из сильных мира сего знает лично.
На свою неудачу цековец выбрал даму, постоянно работавшую на спецслужбы. В принципе чекистов интересовали иностранцы, под которых ее и подкладывали. Аппаратчик же оказался случайной жертвой. Доложили начальству. Со Старой площади его убрали, но подыскали недурное место. Наказывали ведь не за аморальность, а за болтовню, за несдержанность, за то, что не сумел скрыть.