Мы показали здешнему начальнику почты пустой плакат ФБР. Все, что он мог припомнить, — это что у того парня нос как у верблюда. Тогда Чиун вытащил рекламу сигарет, и начальник почты — клянусь Богом! — сказал: «Это он». Эй, Чиун, где ты взял рекламу?
— Из журнала в самолете.
— Вы хотите сказать, что Юсеф Гамаль выглядит как Джо Кэмел с рекламы сигарет? — уточнил Смит.
— По крайней мере настолько похож, что нам есть над чем поработать. Попробуй сделать, как я сказал, и передай в ФБР. А у вас что новенького?
— Я сообщил отделениям ФБР имена и местонахождение других заговорщиков, упоминавшихся в сервере «Врата рая». Облава уже началась.
— Как вам удалось разыскать их так быстро?
— Имена пользователей во «Вратах рая» те самые, под которыми они действуют в нашей стране.
— Да неужели?
— Большинство их значится в местных телефонных справочниках, — добавил Смит.
— Похоже, что дураки, которые пытались взорвать Центр международной торговли, снова в деле, — проворчал Римо.
— Только не надо их недооценивать, — предупредил глава КЮРЕ.
— Получается, что мы запросто можем их переловить?
— Будем надеяться, — ответил Смит и услышал мерное гудение. — Пожалуйста, не вешайте трубку, — тотчас воскликнул глава КЮРЕ.
Римо узнал сигнал компьютера, извещавший о поступлении важного сообщения.
— Римо, кажется, есть кое-какие результаты. Спецгруппа окружила одного из подозреваемых в терроризме возле Южного вокзала в Бостоне. Сидит там на крыше и не собирается спускаться вниз. Он хорошо вооружен.
— А вдруг они его подстрелят?
— То-то и оно. Нельзя, чтобы его подстрелили прежде, чем он заговорит. Нам надо узнать, кто руководит новой террористической группой. Короче говоря, вы с Чиуном немедленно вылетаете в Бостон.
— Надеюсь, успеем, — отозвался Римо.
— Его зовут Мохаммед Али.
— Шутите?! И что с ним делать после того, как мы выудим из него информацию?
— Если облава пойдет успешно, то, дав показания, террорист станет бесполезен, — холодно произнес Смит.
Глава 18
Над белыми каменными стенами мечети возвышался алебастровый купол. К языческому, нечистому небу Гринбурга, штат Огайо, вздымались два величественных минарета. Божественную красоту мечети довершали мозаичные панно.
Все это Юсефу удалось разглядеть, пока египтянин с примесью крови крестоносцев (который к тому же, возможно, был законспирированным коптом) приближался к зданию по подъездной дорожке.
Дорога поражала блеском и чистотой. Собственно, все поражало блеском и чистотой.
Странно одно — местность вокруг выглядела совершенно безлюдной. Не видно было садовников, ухаживающих за растениями, несмотря на сумерки, нигде не было света. Казалось, все обитатели покинули мечеть.
Ощущалось еще что-то, Юсеф никак не мог найти этому определения — что-то такое... неуловимое.
— Как она называется?
— Мечеть аль-Бахлаван.
— Хорошее название.
— Да, истинно исламское, — согласился египтянин. Машина остановилась, пора было выходить.
— Почему же я до сих пор о ней не слышал?
— Скоро узнаешь почему.
— Это самая большая, самая величественная мечеть во всем христианском мире, — продолжал восхищаться Юсеф. — Я никогда ничего подобного за пределами Святой Земли не видел.
— Службы здесь не проводятся, — отрезал Джихад Джонс.
— Странно. Разве это не мечеть? Разве у нее нет величественных минаретов, указывающих дорогу в рай?
— Есть, конечно.
— Тогда скажи, почему там не молятся Аллаху?
— Я ничего тебе не обязан объяснять, еврей, кроме того, что Аллаху в здешней мечети служат по-другому.
И поскольку Юсефу Гамалю не нравилось, что человек — возможно, законспирированный копт, называет его евреем, он прекратил расспросы. В еврейском вопросе Юсеф становился очень чувствительным.