— Проникла? То есть как это — проникла?
— Я хочу сказать, — тяжело вздохнув, сообщил Смит, — что буквально любой почтальон, почтовый служащий или водитель почтового грузовика на самом деле может оказаться террористом.
— Боже мой! Сколько же их?
— По моим данным, в этой ячейке тридцать террористов. Не исключено, что есть и другие группы джихада. Мы просто не знаем.
— Тридцать? Даже тридцать способны причинить огромный ущерб.
— Я полагаю, что сегодняшняя бойня — дело рук одного-двух, самое большее трех агентов. Что натворят тридцать террористов, трудно себе даже представить.
— Вы думаете... думаете, они хотят поставить меня в неудобное положение перед выборами?
— Сомневаюсь, мистер Президент. Просто первый удар. Ячейка явно демонстрирует свою силу. Если сегодня инцидентов больше не будет, следует ожидать коммюнике с изложением их требований или намерений.
— Как мы можем им противодействовать?
— Я не знаю другого способа, кроме как прекратить работу почтовой службы.
— Могу ли я это сделать как Президент?
— Решайте сами вместе с генеральным почтмейстером.
— Значит, вы рекомендуете прекратить работу почты до тех пор, пока не выяснится, сколь велика опасность?
— Не исключено, что события заставят вас принять такое решение, мистер Президент. Но в данный момент этим делом занимаются мои люди.
— Что они собираются предпринять?
— Они выслеживают террориста из Оклахома-Сити.
Голос Президента дрогнул.
— Вы знаете, кто он? Уже знаете?!
— Да. Он проходит под именем Юсефа Гамаля, он же Джо Кэмел.
— Вы сказали — Джо Кэмел?
— Да, — повторил Смит.
Голос Президента упал до заговорщического шепота.
— Вы не думаете, что за этим стоят крупные компании по производству табака?
— За этим стоят мусульманские фанатики, мистер Президент.
— Если есть вероятность — хотя бы ничтожно малая вероятность, — что табачные компании финансировали сегодняшних террористов, то я использую сей факт в предвыборной кампании.
— Стоит ли выдвигать публично какие бы то ни было предположения, которые могут вызвать неадекватную ответную реакцию, — тонко заметил Харолд В. Смит.
— Не знаю, что хуже, — посетовал Президент, — мусульманские фанатики, табачные компании или недовольные почтовые служащие.
— Вернее, мусульманские террористы под прикрытием недовольных почтовых служащих.
— Почему же они недовольны? И бывают ли они довольны вообще?
— Я еще свяжусь с вами, мистер Президент, — сказал Смит, думая о том, что этому человеку ему пришлось служить долгих четыре года. О следующих четырех годах даже и думать не хотелось.
* * *
Харолд В. Смит наконец-то вернулся к своему терминалу.
Глобальный поиск Юсефа Гамаля — он же Джозеф Кэмел — позволил выяснить, что это натурализованный гражданин Соединенных Штатов, проработавший в почтовой службе около двух лет. В последнее время Юсеф Гамаль билетов на самолет по кредитной карточке не заказывал. А ведь подобный факт мог бы указать на вероятный путь отхода.
Смит быстро набрал на клавиатуре клички других террористов — Ибрагим Линкольн, Мохаммед Али и так далее. Не стоило особенно надеяться, но ведь оказался же реальной личностью — против всякой логики — Гамаль Юсеф!
Ожидая результатов, глава КЮРЕ внедрился в центральную базу данных ФБР в Нью-Йорке. Переключаясь с одного терминала на другой, он искал следы деятельности, связанной с сегодняшними событиями.
Почти сразу кое-что прояснилось, поскольку появилась информация о том, что обнаруженный под обломками Главного почтового управления регистрационный номер автомобиля действительно принадлежал почтовому грузовику.
Как и подозревал глава КЮРЕ, это был бомбист-самоубийца.
Тут же на место встал еще один кирпичик. Найденный среди обломков зубной протез, по всей видимости, принадлежал некоему Аллаху Ладину. Что ж, одним террористом меньше.