Такое больше не повторится!
— Слава Аллаху! — произнес кто-то.
— Никто больше не будет смеяться над нами, ибо мы нашли другой, правильный путь, и он приведет нас к победе над неверными. Вы не одиноки, о правоверные! Наши ряды растут. Даже американская пресса отмечает, что мусульман стало больше, чем приверженцев англиканской церкви и пресвитерианцев. Через несколько лет нас будет больше, чем евреев. Но нельзя же сидеть сложа руки! Надо прямо сейчас нанести удар в их мягкое подбрюшье.
— Как, о святейший?
— Мы с тобой, имам!
Глухой Мулла сделал жест рукой.
— Терпение! Я еще не закончил.
Собравшиеся вновь обратились в слух и в страстном нетерпении даже подались вперед. Слышалось шумное дыхание взволнованной аудитории.
— Недавно в городе Оклахома было взорвано одно здание. В акции обвинили нас, хотя мы здесь ни при чем.
— Значит, Америку поразил антиисламский вирус! — воскликнул Юсеф.
— Нет, хорошо, что нас обвинили. Ибо несмотря на то что это оскорбление Аллаха, детьми которого все мы являемся, гораздо важнее страх неверных. Они нас боятся. Впрочем, со временем выяснилось, что в этом кошмаре виновны сами неверные.
— Если страдают неверные, то какой же тут кошмар? — спросил кто-то.
— Сами неверные успешнее наносят удары но своим собратьям, чем мы, кого благословил на сей подвиг сам Аллах, — вот в чем весь ужас происходящего.
По комнате прошелестел одобрительный шепот, подтверждающий мнение Глухого Муллы.
— Долго я бился над данной головоломкой. Как, спрашивается, смогу я вселить страх в их трусливые сердца? И что еще важнее — как сможем мы поразить Великого Сатану в самое сердце, если неверные ожесточились против нас?
— Они никогда не войдут в лоно ислама! — выпалил Юсеф. — Пытаться обратить американцев — пустая трата времени. Их надо просто предать мечу.
— Я говорю не о лживых сердцах, бьющихся в груди отдельных мелких людишек, а о сердцах всей их страны. О зданиях федеральных служб, о судах — в общем, обо всех тех местах, где против нас свершаются безнравственные поступки.
— О! — воскликнул Юсеф, до которого теперь дошло, о чем речь.
— Я думал о том, как туда проникнуть и разрушить их изнутри. Долго я молился Аллаху и просил меня просветить. И понял, что даже вы, чьи лица не выделяются среди лиц неверных, развращенных их низкой, отвратительной цивилизацией, не способны справиться с этой задачей.
— Мы способны, святейший!
— Мы более чем способны! Ведь мы мусульмане.
— Мы готовы умереть.
— Да, умереть вы готовы, — согласился Глухой Мулла. — А вот готовы ли вы победить?
— Да, да!
— Прекрасно. Ибо тогда вам предстоит сделать следующий шаг.
— Какой же? — поинтересовался Гамаль.
Резким взмахом слуховой трубки Глухой Мулла погасил свечу, и силуэт его скрылся за занавесом.
Зажегся свет. После кромешной тьмы он казался нестерпимо ярким. Юсеф опустил взгляд и с удивлением обнаружил у своих скрещенных ног ручку и стопку бумаги.
— А это зачем? — удивился он.
— Для того чтобы сделать следующий шаг, ты должен сдать экзамен.
Юсеф взял в руки листок бумаги и, прочитав страницу, нахмурился.
— Я понимаю, что здесь написано, но вопросы очень трудные.
— Да, — отозвался кто-то. — Это потруднее, чем сдать экзамен на получение гражданства. Нужно запомнить наизусть массу безбожных понятий.
— Тем не менее, — произнес из-за занавеса мелодичный голос Глухого Муллы, — надо сделать все, что в ваших силах.
Юсеф поднял руку, однако, сообразив, что Глухой Мулла его не видит, произнес:
— У меня вопрос, святейший.
— Спрашивай.
— Можем ли мы жульничать?
— Да. Это разрешено Аллахом, который благословил наше предприятие.
Собравшиеся мусульмане довольно усмехнулись.