В этот момент в кабинет вошла помощница начальника почты с папкой в руках.
— У ГП занято. Набирать еще?
— Оставьте сообщение, что я звонил. По всей видимости, у ГП выдался очень трудный день.
* * *
Генеральный почтмейстер Соединенных Штатов рвал и метал. Не в силах сдерживаться, он перевернул корзину для бумаг и так сильно треснул стулом об стену, что тот отскочил и отбил край тяжелого письменного стола.
Часы показывали три тридцать. Начиная с полудня в кабинет почтмейстера все время поступали срочные звонки и факсы.
Сначала с ним связался почтмейстер Нью-Йорка.
— У нас возникли серьезные проблемы, сэр.
— Слушаю вас, Нью-Йорк.
— Э-э-э, кажется, один из наших линейных ящиков для почты...
— Ну?
— ...взорвался, сэр.
Генеральный почтмейстер Соединенных Штатов недоуменно заморгал.
— Взорвался?
— Так точно. Здесь уже побывали ищейки ФБР. Они требуют нашего сотрудничества.
— Пошлите их к черту! — зарычал генеральный почтмейстер.
— Я решил, что поступлю правильно, если выставлю их за дверь. И так и сделал.
— Отлично! Молодец, как вас там...
— Финкельперл, сэр.
— Отключите телефон, Финкельперл. Я пошлю к вам своего человека, его фамилия Рейли. Разговаривайте с ним и только с ним.
— Будет сделано, мистер почтмейстер.
Генеральный почтмейстер повесил трубку, пробормотав себе под нос:
— Так надо в интересах службы.
Через десять минут снова позвонил Финкельперл.
— Сэр, это повторилось! — прокричал он в трубку.
— Еще одна бомба?
— Взорвались тринадцать линейных ящиков, и все неподалеку от нашего учреждения. Просто террор какой-то!
— Боже мой! Может, кто-нибудь нападает на почтовые учреждения?
— Не знаю, мистер почтмейстер.
— Или шалит кто-то из ваших служащих?
Финкельперл закашлялся.
— Думаю, вы понимаете, что возможно и такое.
— Ждите Рейли. И помните — молчание, молчание и еще раз молчание.
— Я нем как рыба.
Нью-Йорк отключился, и генеральный почтмейстер стал диктовать предварительное заявление для прессы. Но телефон звонил снова и снова.
— Директор ФБР, первая линия.
— Я на совещании.
— Комиссар полиции Нью-Йорка, вторая линия.
— Пусть свяжется с ФБР. Я разговариваю только с федеральными службами.
— Да, сэр.
— Почтмейстер Финкельперл на первой линии.
Генеральный почтмейстер задумался.
— Ладно, соедините, — отозвался он наконец.
— Мистер почтмейстер, это Финкельперл.
— Я знаю. Дальше.
— Вы посылали ко мне почтового инспектора по фамилии Смит?
— Смит? Нет, я нее сказал, чтобы вы ждали Рейли. Он уже в пути.
— Смит показал мне удостоверение почтового инспектора. Он только что вышел из моего кабинета. И сразу же появился Рейли.
— Вы с ним говорили?
— Я... боюсь, что он сумел вытянуть из меня одно имя.
— О чем вы говорите, какое имя?
— Считают, что бомбы подложил кто-то из наших.
— Такое возможно?
— Бывали случаи, когда наши сотрудники стреляли в своих же, брали заложников, воровали почту и уничтожали ее. Только в прошлом месяце мы поймали одного придурка на сортировке. Проклятый идиот не поспевал за потоком почты и потому засовывал себе в рот открытки, разжевывал их и проглатывал целиком.
— Кошмар какой!
— Такова жизнь, сэр.
— Мы теперь не единственная почтовая служба. «Федерал экспресс» и «Ю-пи-эс» отнимают наш кусок хлеба. Если к концу столетия мы не сохраним конкурентоспособность, нам останется только перевозка макулатуры. Правда, и на ней можно заработать хорошие деньги, но этого недостаточно. Надо укрепить свои позиции на рынке, особенно в деле доставки экспресс-почты. Бизнесмены не доверят нам срочные отправления, если мы не продемонстрируем надежность своей службы.
— Суть проблемы ясна, сэр. И что теперь делать?
— Какое имя вы ему сообщили?
— Ал Ладин.
— Ал Ладин, Ал Ладин.