Хорошо бы сделать дело и — сразу же восвояси.
— Но у меня еще не готов план операции, — прошипел глава КЮРЕ.
— Ничего, мы можем перебить всех, — предложил Римо.
— Уборщицы и мелкие служащие не заслуживают нашего внимания. Отправляйтесь в фирму «Нишицу» и дайте понять руководству, что мы раскрыли их коварный заговор по уничтожению железнодорожной системы Америки.
— Интересно как?
— Сами найдете способ. Только действуйте осторожно. Ваша задача всего лишь оповестить их.
Присоединившись к Чиуну, Римо передал ему содержание беседы.
— Думаю, надо устроить погром в «Нишицу», — добавил он.
— Слишком уж тонко, — ответил мастер Синанджу, погладив свою редкую бороденку.
— Считаешь, тонко?
— У меня есть идея получше. Проймет даже тупоголовых японцев.
— Что ж, действуй, а я за тобой.
Вскоре они оказались на осакской таможне, где Чиуна спросили насчет декларации.
И вопрос, и гневный ответ корейца прозвучали по-японски, так что Римо ничего не понял. Однако судя по тому, как покраснели и вытянулись лица японских таможенников, можно было представить, что в своей устной декларации старик обозвал их незаконнорожденными детьми японских смежных обезьян.
Тотчас подскочили полицейские, до сих пор маячившие где-то вдалеке.
Последовали еще более гневные тирады.
Изрыгая ругательства, мастер Синанджу гневно размахивал перед официальными лицами своим ногтем в жадеитовом чехольчике. Кто-то из собравшихся решил, что это и есть контрабанда, и попытался сорвать чехольчик.
И тут же схватился за одно чувствительное место. А спустя миг руки всех прочих покоились там же. Пришлось Римо спасать японскую полицию от острых ногтей мастера Синанджу.
Мощными бросками послав полицейских в близлежащий мужской туалет, он одним ударом намертво запечатал его дверь.
И только тогда последовал за Чиуном на стоянку такси.
— Почему ты раньше не пришел мне на помощь? — фыркнул учитель. — Знаешь ведь, что в нынешнем состоянии я все равно что без зубов.
— Я делал вид, что мы не вместе.
— Ладно, ты не виноват, — внезапно упавшим голосом проговорил Чиун. — Я сам позволил себе низко пасть в твоих глазах. И в глазах своих предков. Там, где должен быть Убийственный Ноготь, я ношу лишь чехол из жадеита.
— Чепуха, папочка. Я просто не хотел светиться.
Мастер Синанджу приподнял брови.
— Значит, засветился я?
— С тем же успехом ты мог бы идти под развевающимся знаменем. Мне хотелось сквозь землю провалиться.
— А мне бы хотелось, чтобы исчез тот японский сёгун, который опозорил меня! — гневно отозвался старик.
— Не высовывайся, и твое желание исполнится, — откликнулся ученик.
Чиун сказал водителю адрес. Остерегаясь погони, Римо наблюдал за дорогой сквозь заднее стекло такси.
— Знаешь, они будут ждать нас на обратном пути из Осаки, — вполголоса бросил он.
— Я тоже буду их ждать, — фыркнул учитель. — Подумать только — они осмелились посягнуть на чехол тля ногтя, принадлежавший Чжи!
— Кому-то из твоих предшественников тоже сломали ноготь?
— У Чжи были слабые кутикулы, поэтому он защищал свои Убийственные Ногти чехлами. Конечно, когда не нужно было уничтожать ими врагов хана.
— Какого хана?
— Кубла-хана.
— Чжи работал на хана, который угнетал Корею?
— Чжи предложил свои услуги корейскому императору, но условия Кубла-хана оказались выгоднее.
— Вряд ли сей факт говорит в пользу мастера.
— Он был замечательным историком, и потому мы чтим его память.
— Ты чтишь, — возразил Римо. — Лично я хочу лишь поскорее покончить с этим дурацким делом.
— О, значит, японцы тебе надоели?
— Начинают надоедать, — проворчал ученик.
В ответ Чиун еле заметно улыбнулся.
* * *
Из аэропорта Осаки красное такси привезло мастеров Синанджу в железнодорожный пар