Мак-Мюллен лежит в больнице в коме. Его жена скончалась два года тому назад. От рака.
– Мерзкая история, – сказала Саманта.
– По крайней мере, ей не довелось увидеть, как погибли ее малыши. Но в газете ничего не говорится об одной подробности. Прозектор начал свое дело еще накануне. Он уже зашил их и в значительной степени подготовил к тому, чтобы выставить для прощания. Но малышу нужно было еще пришить кисть руки.
Сэм сделала гримасу. Уилкокс продолжал:
– Кисть положили в такое приспособление, знаешь… мешочки-термосы, в которых они держат органы. Так вот, мешочка там не оказалось. Это означает, что типы, которые сыграли эту… шутку, знали, где находится кисть руки. Не очень-то правдоподобно, правда?
Саманта вздрогнула и потуже стянула на груди махровое полотенце.
– А что говорят в Альбукерке? – спросила она глухим голосом.
– А что они могут говорить? Они думают, что все это подстроил один из служащих. Пока дело буксует.
– Ты говорил об этом с Марвином?
– Да. Он первым же самолетом летит к Аньелло.
– К Аньелло?
– К Ральфу Аньелло. Ему передано дело Джема. Я знаю, как о нем отзываются. Одержимый крайне правого толка, но крепкий коп, из тех, кто вцепляется в дичь мертвой хваткой и разжимает зубы только тогда, когда добыча уже не шевелится. Достаточно жесткий, но весьма результативный.
– Знакомый стиль… Герби, этот морг… Ты думаешь, что этоони? Ты думаешь, что все начинается заново?
Он подошел к окну и стал рассматривать горизонт, затянутый тучами.
– Я думаю, что это уже началось.
Лейтенант Аньелло зажег сигариллу [6] и стал разглядывать огромного негра, сидевшего напротив. На этом мерзавце федерале был костюмчик из дорогой ткани и кожаные туфлишки, которые тянули на трехмесячный оклад. Аньелло выпустил облако дыма и гнусаво произнес:
– На мальчишку был выдан ордер на арест, а вы просите меня закрыть дело?
– Я не прошу вас закрыть дело, – устало объяснил ему Марвин. – Я прошу вас соизволить на время прекратить заниматься этим делом и предоставить расследование мне.
Аньелло, маленький худенький человечек с осунувшимся лицом, начал ёрничать:
– Что, затронута безопасность государства? Или это программа VICAP? [7]
– Лейтенант, мы заинтересованы в этом парне. Я не собираюсь спасать его от правосудия. Я просто хочу уладить это по-своему.
– Ну да. Ведь вы, федеральные агенты, полагаете себя выше законов?
– Я выше большинства законов этой страны, лейтенант. И у меня направление, подписанное лично директором, – с апломбом солгал Марвин.
На самом деле никто не просил его разыскивать Джема. Дело «Джексонвилль» было официально закрыто, и в значительной степени благодаря той лжи, которую сообщили они шестеро. Марвин не стремился возобновлять это дело, потому что ему хотелось оставаться на своем посту, а не угодить в какой-нибудь центр психиатрической помощи. Таким образом, он сам себе поручил это дело и занялся им без ведома Джеймса Болдуина, своего выдающегося начальника.
– Опять эти ваши истории, связанные с военными секретами? – выкрикнул Аньелло. – Но я тоже провел свое маленькое расследование. Этот парнишка – один из уцелевших в Джексонвилле. В огне города погибли три тысячи человек. Жуткий грозовой денек! Правда, довольно любопытно? И никто не воспользовался своей тачкой, чтобы дать деру. Нет, что вы, все они смирно согласились подохнуть. Кроме шестерых. И вы один из них. А парнишка рассказывал каждому встречному, что город был логовом оголодавших зомби, которые пытались взять контроль над живыми… И случилось все это из-за пролома во Вселенной, через который бесы проникли в наше пространство-время… И как раз этот-то малыш и попытался убить одного из своих товарищей. Он сумасшедший, Хейс.