Оставив машину у приемного покоя и обогнув два микроавтобуса «Скорой», дежуривших в ожидании вызова, Марк вошел в ярко освещенный вестибюль, уже знакомый по вчерашнему визиту.
Миновав дюжину взволнованных людей, сидевших на пластиковых стульях под объявлением: «Выдача справок о состоянии здоровья – в течение трех часов», он по длинному переходу вышел к лифтам и поднялся на пятый этаж.
Марк направился к двери со светящейся табличкой «Реанимация». В ноздри настойчиво лез запах хлорки и больничной еды. Он завернул за угол и, пройдя мимо автомата с сандвичами и таксофона под пластиковой полусферой, увидел впереди дежурный пост отделения интенсивной терапии, где сидели две медсестры. Одна разговаривала по телефону, вторая утешала плачущую пожилую женщину.
Войдя в палату, Марк направился в угол, где накануне вечером лежал Джош. Он думал найти здесь Зои, однако вместо нее увидел высохшего старика с седыми космами и ввалившимися пожелтевшими щеками, утыканного трубками капельниц. Возле койки стоял аппарат искусственного дыхания.
Марк поспешно окинул взглядом другие койки, но Джоша здесь не было и в помине. Он пришел в ужас. Что, если парню стало лучше и его перевели в другую палату? Марк опрометью бросился к посту и встал перед висевшей на телефоне медсестрой – бойкой толстушкой лет тридцати, с высокой прической и беджиком с надписью: «Отделение БИТ, МЭРИГОЛД УОТТС, медицинская сестра». Судя по всему, она болтала со своим дружком.
Марк нетерпеливо ждал, облокотившись о деревянный барьер, и смотрел на множество черно‑белых и цветных мониторов. Пару раз он быстро поворачивал голову, надеясь поймать взгляд медсестры, привлечь ее внимание, но ту, казалось, заботит лишь, где она будет ужинать.
– Да, хочется чего‑нибудь китайского. Утку по‑пекински. Знаешь, где готовят утку по‑пекински с блинчиками и… – Наконец, болтушка соизволила обратить на него внимание. – Слушай, мне пора. Я перезвоню. Да, и я тебя люблю. – Она с улыбкой повернулась к Марку: – Слушаю вас! Чем я могу вам помочь?
– Джош Уокер. – Марк махнул рукой в сторону палаты. – Он лежал там… ммм… вчера. Скажите, пожалуйста, в какую палату его перевели?
Лицо медсестры застыло, как будто ей вкололи мощную дозу анестетика.
– Вы родственник? – настороженно спросила она.
– Нет, я его компаньон. – Марк тут же пожалел, что не представился братом Джоша. Она бы не стала проверять.
– Прошу прощения, – протянула медсестра, видимо пожалев, что из‑за него прервала разговор, – но мы даем такого рода информацию только родственникам.
– Да просто скажите, куда его перевели!
Послышался писк. Медсестра посмотрела на мониторы. Над одним загорелась красная лампочка.
– Извините, но я должна идти, – заявила она и чуть ли не бегом поспешила в палату.
Марк достал мобильник, но тут же заметил объявление: «Пользоваться мобильными телефонами в отделении строго воспрещается».
Охваченный страхом, он рванул к лифтам и, спустившись на первый этаж, несся по лабиринту коридоров, пока не достиг главного входа.
Подойдя к стойке администратора, Марк услышал громкий, почти истерический вопль и увидел Зои. По ее лицу бежали слезы, светлые кудри совершенно растрепались.
– Это все ты, твой дружок Майкл и ваши идиотские шутки! – закричала она. – Кретины несчастные, тупицы!.
Он лишь молча смотрел на нее, пока она, сотрясаясь от безудержных рыданий, не упала в его объятия.
– Он умер, Марк! Только что! О господи! Умер! Джош умер! Помоги мне, пожалуйста! Что мне делать?
Марк обнял девушку еще крепче.
– Я думал, он пошел на поправку… и выкарабкается, – запинаясь, выдавил он.