В условиях нулевой или даже близкой к нулю гравитации все люки полагалось держать закрытыми во избежание несчастных случаев на тот случай, если бы шаттлу внезапно понадобилось отстыковаться от «прыгуна» и перейти на самостоятельный ход. Команда шаттла исполняла эти требования автоматически, а техники проявляли не меньшую осторожность, так как именно им пришлось бы устранять любые возможные повреждения, а также отвечать за них. Капля пота у уголка левого глаза на секунду отвлекла Маркуса, и он вытер ее относительно сухим рукавом рубашки. Оставить люк открытым не мог какой-то беззаботный член семей «ангелов», потому что все они находились на «Булавочной Головке» и здесь им вообще нечего было делать.
Оставались пилоты.
Протянув руку, Маркус освободил защелку, которая держала люк открытым. Он подумал, что пройдет его и закроет за собой, не тревожа своих «ангелов», но потом одернул себя – расслабляться непозволительно. Маркус уже взялся за люк, когда сильный порыв воздуха просвистел между металлической переборкой и резиновой прокладкой дверцы люка.
Маркус встревожился уже не на шутку. Это означало, что где-то в шахте открылся еще один люк.
Он закрыл крышку и закрепил ее одним поворотом колеса. Еще несколько «шагов» – и он оказался перед дверью, ведущей в грузовой отсек Э 2. Как и все двери, ведущие в любой отсек, эта была снабжена тремя металлическими запорами, надежно защищающими даже от вакуумной тяги. Ввиду того, что эта дверь вела в отсек с боевыми машинами, на ней имелся рычаг экстренного открытия, управлявший одновременно всеми запорами с обеих сторон.
Рука Маркуса задержалась на стальном рычаге, и он уже почти отговорил себя от того, чтобы идти дальше. Ему не нравилось играть роль навязчивой мамочки, постоянно напоминающей детям о том, что им надо убирать за собой. Но здесь это являлось составной частью его работы. Маркус вдруг представил себе, как Брент Карссков и Карлина прогуливаются по отсеку, и эта мысль опять чуть было не повернула его к выходу. Но Маркус удержался, убедив себя, что должен поступать, как надлежит командиру, и осторожно открыл дверь. Достаточно просто заглянуть. Если он увидит, что нарушает чье-то уединение, то с выговором можно подождать.
Дверь открылась, и Маркус оказался на решетчатой дорожке, окружавшей по периметру весь отсек и дававшей доступ к верхней части каждого из восьми боевых роботов, безмятежно «спящих» в своих боксах. Едкий запах охлаждающей эмульсии и смазки, смешанный со специфическим запахом металла и пластика, стал давно привычным и не вызывал никаких ощущений.
Приглушенное красное освещение, «ночное», как его называли, превратило устрашающего вида боевые машины в неких призрачных великанов. Маркусу были видны только три ближайших, остальные закрывала огромная тарелка радара «Карабинера» Коннора Монро. Оттолкнувшись, он подплыл к «Карабинеру» и, ухватившись за ступеньку у входного люка водительской кабины, принялся внимательно осматривать просторный и притихший отсек.
В иллюминаторе водительской кабины «Осы» Полы Джейкобе прыгали крохотные огоньки, словно кто-то подсвечивал себе карманным фонариком.
Маркус напрягся, сомнение и страх отозвались теплой волной и легким покалыванием по всему телу. В машине Полы явно кто-то есть. «Осу» отделяло от двери отсека метров десять. Добраться нетрудно, если он решит это сделать. Снова замигали огоньки. Их там определенно двое. Маркус подумал, что, прежде чем что-то предпринимать, надо вернуться и взять на помощь Фабера. Однако шум за спиной лишил его этой возможности.
Это было металлическое дребезжание, вероятно, кто-то наступил на слабо закрепленную решетку одного из люков. Маркус мгновенно подтянул ноги и убрал их под себя, готовясь оттолкнуться и полететь в любом направлении.