– После случившегося сегодня целый день все будут заняты… усилением охраны.
– Так… ммм… хорошо, тогда пусть нам несут.
Дарсаль кивает, передает мои пожелания. Иду привести себя в порядок. Значит, сегодня у нас свободный день? А может, и ночь тоже?
Замечательно, схожу в библиотеку. И еще жуть как хочется снова побывать на тренировке. Но сначала – поговорить. Пытаюсь вспомнить все, о чем собиралась расспросить.
Завтракать почему-то уходит к себе. Зря я это вчера начала… а может, и правильно. Мне кусок в горло не идет, почти ничего не съела. Размышляю, как заснула у него в кровати, а вдруг свидание сорвала? Убеждаю себя, нельзя лишать его тех скудных крох личной жизни, которые остаются от службы и необходимости возиться со мной. Да только что мне делать с моим сердцем, которое готово убить любую, кто на него посмотрит и тем более всех тех, на кого смотрит он?!
Дарсаль появляется у своей двери, когда служанки убирают со стола.
– Император ничего не передавал? Планы не изменились?
– Нет, моя госпожа.
Киваю. Молчим. Поселилась между нами какая-то неловкость и отчужденность. Наверное, уже навсегда. В мыслях все совсем не так – а наяву не представляю, с какой стороны к нему теперь подойти. Если бы он знал, о ком я думала! Может быть, не был бы таким отчужденным?
А вдруг наоборот, знает? И не хочет, чтобы это сказалось на карьере?
Дарсаль, похоже, намерен тихо исчезнуть, но я не могу его отпустить, не выяснив!
– Я вчера… собиралась с тобой поговорить. Но не дождалась, – улыбаюсь. А то откуда-то дурацкие слезы набежать пытаются.
Дарсаль кивает. Решительно направляюсь к нему, в ту комнату, которую условно можно назвать гостиной. Усаживаю в кресло возле горящего камина, сама забираюсь в соседнее. Подбираю ноги.
– Нас ведь не слышно?
– Нет, моя госпожа. Немного видно… и то не для всех.
– Скажешь, если кто-нибудь решит понаблюдать?
– Хорошо, моя госпожа.
– Дарсаль, – начинаю с того, что больше всего зудит в мозгу, колет в сердце. – Император просто… совет дал? Или ты должен выполнить распоряжение?
– Советами императора не пристало разбрасываться.
– Зачем он так? – шепчу.
Дарсаль молчит. Все подбираю слова, никак не найду, но желание узнать оказывается намного сильнее.
– Ведь у тебя… кто-то есть? – спрашиваю едва слышно. Почти ощущаю на себе взгляд, кажется, даже прикосновение омаа.
– Почему вы так решили? – не то удивляется, не то уходит от ответа. Вздыхаю.
– Ты не выглядишь… холостяком, – усмехаюсь. Слишком явное недоумение на лице, спешу пояснить: – Ты такой… ммм… – ох, не могу найти слов. Мягкий, ласковый? Нет вроде. Мрачный скорее. Но тоже нет. Заботливый? Но это же долг. Да и как-то смущаюсь под его взглядом, нужны ему мои похвалы? – Не знаю, – сдаюсь. – Ты женщинам нравишься. И одеваешься… красиво. Как будто для кого-то… или кто-то помогает выбрать. Когда не форма.
– Всегда сам выбирал, – пожимает плечами. – И надевал то, что нравится мне. Когда не форма.
Прикусываю язык от обидного вопроса, но боюсь, ему и мое удивление неприятно. Спешу вернуться к прежней теме:
– Значит, тебе не слишком хочется… ммм… Ну то есть если я не разрешу… Ну я-то, конечно, разрешу, если надо… Твою бестию, ты понимаешь, что я хочу сказать?
– Понимаю, моя госпожа. Не понимаю только, для чего вам портить отношения с мужем.
– Мне нужно освоиться, я не готова пока делить… – чуть не ляпаю «тебя», – чтобы в соседней комнате жила чужая… незнакомка.
– Возможно, император и пошел бы вам навстречу. Но он не любит, когда перечат. И в чем-то он прав.
– Прав? – недоумеваю.
– Учащение откатов свидетельствует о напряжении. Но для меня назначение вашим личным Стражем действительно было неожиданным и очень… ответственным. Я стремился сделать всё безупречно. Хочется думать, что теперь всё стабилизируется.
Вспоминаю последний откат, черную бестию и тлеющие простыни. Вздыхаю.
– А как часто обычно бывают откаты?
– Раз в месяц уже часто, но приемлемо. Бывает, что и по полгода нет. Когда совсем спокойно вокруг.
Ничего себе! Я-то думала, у них это стандартное состояние. Неужели он так за службу переживает?!
– То есть… ты последуешь «совету»?
– Император не обозначил срок, – странно видеть усмешку на этом неулыбчивом лице. – Могу пока искать.
Не скажу, чтобы перспектива доставляла удовольствие. Но это лучше, чем выяснить, что он хоть завтра кого-нибудь приведет! Или настаивать на своем перед Иллариандром. До сих пор когда император шел мне навстречу, становилось только хуже.
Однако и процесс «поиска» совсем не радует. Ведь невозможно же затянуть его до бесконечности. Вздыхаю. Так, к бесам его личную жизнь, меня она не должна касаться. У меня есть более важные вопросы.
– А шри Белла… о чем спрашивала?
– Полагаю, герцогиня печется о вашей ауре.
– А что с моей аурой?! – пугаюсь.
– Ну вы же наверняка слышали, что здесь у женщин проблемы с аурами.
Ничего я такого не слышала! И у меня, что ли, будут?! Это отсюда рождаемость такая… ммм… странная? Верните меня обратно!
– Я ничего не знаю. Расскажи, пожалуйста.
– Чем больше деструктивных пятен на женской ауре, тем ниже вероятность зачать ребенка. От чего они появляются – доподлинно не известно.
– Это как-то связано с аномалией?
– Скорее всего.
– И с тем, что император выбирает себе невесту?
– Я не вижу ауру императора. Но императорская семья испокон веков сильнее подвержена воздействиям.
– То есть… мои дети… – лучше бы я этого не знала!
– Чем чище аура невесты, тем выше вероятность, что ауры детей будут более устойчивы. А необходимый набор параметров помогает выбрать ту, кто точно забеременеет.
– Потому меня и выбрали? – шепчу.
– Ваша аура безупречна. Она мощная и очень быстро восстанавливается. Если детям передастся хотя бы половина, они будут под защитой, какой давно не было у императорских детей. Вы… думаю, очень дороги повелителю.
И обошлась дорого, фыркаю про себя. Я-то не думала, будто он сходу влюбился без памяти, но все же не слишком приятно выяснить, что всему причиной моя аура. А с другой стороны, она же часть меня, да? Это ведь отражение эмоций? Характера?
– И… что ты видишь в моей ауре? – спрашиваю с замиранием сердца. Пожалуйста! Скажи правду! Я должна понимать, что видят остальные Стражи!
Дарсаль окидывает меня привычным расфокусированным взглядом.
– Ясный синий свет.
– А… эмоции?
– Ваши эмоции мягкие и приятные. Они не довлеют над вами, вы легко переключаетесь, не откладывая наслоения в ауру. Вы можете себя контролировать. Ничто не имеет для вас избыточного значения. И… никто.
Как такое возможно? Сжимаю пальцами подлокотники, я столько раз боялась, что все давно заметили! Что ты заметил! Сам же говорил, видно, когда направленность. Выходит, у меня получается переключаться? Не показывать? И, наверное, к лучшему!
Дарсаль замолкает, жду еще какое-то время, но он ничего больше не добавляет.
– Спасибо, – шепчу. Страж соглашается едва заметно, пытаюсь собраться с мыслями. Обдумывать потом буду, а сейчас нужно как можно больше узнать.
– Почему Овиния не дала Дейру выиграть? – спрашиваю.
– Ноэлия, – омаа вспыхивает, словно охватывает все вокруг. А может, так и есть. Пугаюсь, неужели подслушивает кто? – Что ты заметила на арене?
– Мне показалось… Овинию. А ты?
Дарсаль кивает.
– И все остальные?
– Нет, это мой личный откат. Даже ты не должна ее видеть. Как на реке, так и на стадионе каждый Страж обнаружил свое. То, что приходит в откатах к нему. А зрячие – ничего. Понимаешь?
– Нет, – испуганно качаю головой.
– Ли, – внезапно склоняется ко мне, едва слышу. Мог бы и мысленно передать, если тайна. Или тогда лишнее внимание привлек бы? А может, ментальщики подслушивают? – Не говори никому, что ты видишь. Не показывай.
– Но…