Веревки лопнули под весом его тела, белье оказалось на бетонном полу. Дверь балкона была открыта, и он заскочил в комнату. Женщина средних лет сидела в халате перед трюмо и красила ресницы. Она увидела отражение человека в зеркале, резко обернулась и взвизгнула в испуге. Артист приложил палец к губам: «Тсс!» – и прошел к входной двери. Участковый этажом выше все еще колотился в дверь Хошаева. Ну что ж, этот шум был ему очень кстати. Он открыл дверь и выскользнул на лестничную площадку, шепнув на прощание оторопевшей женщине: «Извините за белье».
Через минуту артист на большой скорости несся по улицам города. Поручение Пастухова оказалось не таким уж плевым. Дело закручивалось стремительно. Пора было встретиться с Сергеем и все обсудить.
– Синьор следователь, клянусь, я уже все рассказал полицейским!
– Все, да не все. Ладно. Имя, фамилия? – Следователь вынул из ящика стола бланк протокола.
– Поскольку допрос официальный, я не буду отвечать на ваши вопросы до приезда адвоката. Он должен появиться с минуты на минуту.
«Ишь ты, законник! Без адвоката на вопросы он не будет отвечать!» – недобро глянул на парня следователь.
– Синьор Ризотти, вы привлекаетесь к делу всего лишь как свидетель. Никаких обвинений против вас не выдвинуто. Простая формальность.
– Тем не менее это мое право.
Следователь сдался. Он со вздохом загасил недокуренную сигарету, встал из‑за стола, прошелся по кабинету.
В деле Марко Апполинаре слишком много неясного. Действительно, кому и зачем понадобилось его убивать? Большими деньгами Апполинаре не ворочал, жизнь вел скромную, в политической жизни города и страны не участвовал, явных врагов у него никогда не было. Напротив, сослуживцы и родные в один голос утверждают, что милейший был человек и все его любили. Выходит, что не все!..
Наконец появился адвокат Лучано Ризотти, и после соблюдения всех необходимых юридических формальностей следователь Адриано ди Бернарди начал официальный допрос.