* * *
Дозаправка топливом в Свердловском аэропорту прошла по обычной схеме.
Ермолай в это время сходил в военную комендатуру аэровокзала и по закрытой линии пообщался с майором Истоминым. Невеселый и даже какой-то раздраженный майор призвал Сергеева к бдительности и еще раз к бдительности.
– …Положение на всех фронтах, к сожалению, усугубляется, Красная армия несет большие потери. Враг продвигается вперед, – отчеканил майор. – В наш тыл служба Канариса пачками забрасывает диверсантов. В блокадном Ленинграде орудуют мародеры и банды, сеют смуту паникеры, обворовывают граждан перекупщики и скупщики, проворачивают преступления фашистские агенты и прихвостни. Есть информация, что из музеев города исчезают ценные экспонаты…
После заправки и загрузки салона продовольственными товарами самолет взял курс на блокадный Ленинград…
Раздумывая над словами Истомина, Сергеев немного пободрствовал, посматривая в иллюминатор, немного походил по салону. Затем немного поспал.
Проснувшись, перекусил и снова стал дремать…
Скрипнула дверь кабины летчиков и широко распахнулась. Ермолай проснулся и едва различил в темноте быстро выходящего из двери Теплова, командира экипажа. В руках он держал ручной пулемет, кажется, пулемет Дегтярева.
– Фашистские самолеты на подходе, – бросил на ходу майор. – Может, разойдемся, а может, и в бой вступим.
Прислушавшись, Ермолай услышал слабый неприятный гул.
Майор прошел к двери, поставил пулемет. Затем открыл входную дверь. В салон из непроглядной темноты сразу ворвался вихрь воздуха, самолет слегка задрожал. Снаружи послышался явственный неприятный самолетный гул. Летчик лег на пол лицом к открытой двери.
– Что мне делать? – крикнул Ермолай.
– Ложись сзади меня и держи за правую ногу, чтобы я не вылетел из салона, – крикнул Теплов. – И сам крепко держись.
Он в это время устанавливал выдвижной металлический приклад. Майор быстро проверил магазин пулемета и прицел. После этого изготовился для стрельбы и стал прицеливаться в темноту. Ермолай крепко вцепился за его ногу.
– Ничего не видно, – крикнул он. – Куда ты, майор, будешь стрелять?
– Вон над нами, смотри, появились огоньки. Это бомбардировщики пошли бомбить Северную железную дорогу. Хотят фашистские гады отрезать Мурманск и Архангельск от Москвы. Кажется, они летят без прикрытия, без истребителей, и это спасение для нас.
Озираясь, Ермолай действительно увидел сверху несколько слабых огоньков.
– Они высоко летят, ты их не достанешь, – предположил Ермолай.
– Прицельная дальность у пулемета – один километр, – ответил летчик. – Убойная сила – полтора километра. Можно попробовать.
– Может, не стоит привлекать к себе внимание? – вымолвил Ермолай.
– Не привлекать? Ха! Сто пудов, летчики бомбардировщиков по шумам двигателей нас вычислили и сообщили на свою базу. Через полчаса здесь появятся фашистские ястребки для нашей ликвидации. Но я думаю, мы к этому времени уже приземлимся в Ленинграде.
– Тогда надо попр…
Слова Сергеева заглушил пулемет. Майор выпустил несколько очередей в сторону едва видимых, исчезающих огней.
После этого Теплов и следом Ермолай поднялись на ноги и вместе с трудом закрыли дверь салона.
– Завтра капитан Максимов по своим каналам узнает, попали мы или нет, – вымолвил майор и направился в свою кабину…
Вскоре они приземлились на уже знакомом Комендантском аэродроме. Часы показывали два часа ночи.
Самолет встречал капитан Максимов.
– Как долетели? – пожимая руку Сергееву и майору Теплову, спросил капитан.
– Уже практически на подлете разминулись с группой фашистских бомбардировщиков, следующих на восток, – ответил майор. – Фашисты обнаглели, летели без прикрытия, без истребителей. Ну, мы и дали по ним несколько пулеметных очередей. Узнай, капитан, – широко улыбнулся, – может, сбили мы самолет, другой.
– Узнаю, майор, – пообещал Максимов. – Сейчас кушайте, отдыхайте. Мы с Сергеевым тоже пойдем отдыхать до утра…
Глава 4
Рига, особняк в старой части города,
штаб-квартира регионального центра Абвера…
Адмирал Канарис внезапно, он любил это делать, прибыл в региональный центр своей службы. Выслушав доклад руководителя центра, полковника Хорста Вебера, и не задав ни одного вопроса, он еще раз ознакомился с последними донесениями ленинградского резидента Пэна. А также с другими данными и сведениями по ленинградскому направлению…
В кабинете тихо звучала мелодия из оперы Вагнера «Тангейзер», на кофейном столике находилась легкая закуска и напитки. Адмирал прохаживался вдоль кабинета и раздумывал…
В какой-то момент, очевидно приняв решение, он остановился возле рабочего стола и вызвал в кабинет своего адъютанта.
Строго взглянув на вошедшего подтянутого обер-лейтенанта Рара, адмирал вымолвил:
– Генрих, позвоните в штаб командующего 1-м воздушным флотом генерал-полковнику Келлеру. Я хочу с ним срочно поговорить по неотложному делу.
Адъютант изрек:
– Есть, – щелкнул каблуками, четко развернулся и быстро покинул кабинет…
Спустя 5 минут…
– Приветствую лучшего военного воздушного аса Германии! – весело вымолвил в телефонную трубку адмирал.
– Приветствую лучшего военного разведчика Германии! – в тон ответил генерал-полковник.
– Дружище, у меня к тебе будет просьба. По нашим данным, русские начали по воздуху вывозить культурные и художественные ценности Ленинграда вглубь страны. Летают они по ночам.
– По ночам! – воскликнул генерал – полковник. – Уж не они ли подбили один мой бомбардировщик «юнкерс» этой ночью?
Адмирал точно не знал. Тем не менее, дабы завести самодовольного генерала-летчика, уверенно ответил:
– По моим данным, именно они.
Генерал – полковник хмыкнул в трубку и очевидно выругался.
– Я бы хотел, – мягко-вкрадчиво продолжал адмирал, – чтобы истребители вашего доблестного люфтваффе ночами дежурили в восточном от Ленинграда направлении. Я думаю, этот вопрос находится в пределах вашей компетенции и мне не потребуется выходить на командующего группой «Север», генерал-фельдмаршала фон Лееба.
– Разумеется, адмирал. Мы изучим ваше предложение и примем нужное решение.
– Спасибо. Просьба не затягивать.
– Разумеется, адмирал…
* * *
– Подъем, лейтенант!
Сергеев проснулся под хорошо знакомую команду.
«Вроде спал, а вроде и не спал, – вяло подумал, повел плечами. – И усталость в организме не прошла».
Под потолком слабо горела лампочка. Капитан Максимов сидел за столом и разливал в кружки какой-то темный напиток. На столе стояла банка тушенки и ломоть хлеба.
– Не вижу энтузиазма, – бросил капитан.
Ермолай зевнул, взглянул на свои наручные часы, они показывали шесть утра.
– Вставай-вставай, лейтенант. Понимаю, устал. Но нас, брат, ждут дела государственной важности. Кстати, один фашистский бомбардировщик вы действительно сбили.
– Вот это прибавляет энтузиазма, – бросил Ермолай и медленно поднялся с кровати…
После завтрака Максимов и Сергеев на двух грузовых машинах направились в Эрмитаж…
* * *
Маньчжоу-го, город Синьцзин (ныне Чанчунь),
штаб Квантунской армии…
Маньчжоу-го (или Маньчжурия), марионеточное государство (империя), образованное японской военной администрацией на оккупированной Японией китайской территории Маньчжурии (существовало с 1 марта 1932 года по 19 августа 1945 года). В столице Маньчжоу-го, городе Синьцзине, находился штаб Квантунской армии, мощной миллионной группировки сухопутных войск Императорских вооружённых сил Японии в годы Второй мировой войны.
В кабинете генерала Янагиту, начальника Информационно – разведывательного управления (ИРУ), проходило служебное совещание. Присутствовали: два офицера ИРУ, два офицера Диверсионно-разведывательного управления (ДРУ) Квантунской армии, казачий офицер белогвардейского атамана Семенова и германский военный атташе в Маньчжоу-го.