В серо-серых глазах застыл немой укор. Получил приглашение на Бал.
И видел, чем закончился этот бой.
Проклятье.
Соизволил-таки объявиться после недельного отсутствия. Все такой же совершенный. Все так же способный довести меня до последней стадии бешенства одним словом, одним взглядом.
Подошел, и шелестящие звуки шагов отдавались где-то внутри старой тянущей болью, будто ступал он по раскаленным нервам, а не по полу. Опустился рядом на колени, протянув руки к болезненно ноющим последствиям закончившейся только что схватки.
Умелые пальцы пробежались по жуткому синяку, унимая боль, успокаивая рану. Я скосила глаза вниз и увидела лишь гладкую, исцеленную кожу. А его руки уже скользили по ранам и ушибам, накопившимся за последнюю неделю. Я и не знала, как много их было, пока не ощутила звенящую, чуть пьянящую легкость отсутствия всякой боли. Неделя была... как бы это сказать поточнее... наполнена событиями. Обычная такая неделя.
Пряди на затылке чуть шевелились от его дыхания. Повернулась, ловя губы губами, на мгновение просто прижалась к груди мужа. Затем отстранилась, снизу вверх глядя на склоненное ко мне лицо.
— Спасибо.
Я не спросила, где его носило.
— Не за что.
Он и не подумал ничего объяснять.
Одна из тех тем, которые в этом доме не обсуждаются.
Наша семейная жизнь... Как бы это сказать поточнее... Не предполагает излишней искренности. Обычная такая семейная жизнь.
Улыбнулся.
И еще раз проклятье!
Он был самым прекрасным мужчиной из всех, кого мне когда-либо доводилось видеть. А мне много кого доводилось видеть.
Простая одежда черно-черного цвета, которая почему-то выглядела как изысканный костюм. Темные волосы собраны в тугой хвост, губы кривятся в противной усмешке.
Тонкое, удлиненное, аристократически правильное лицо с очень совершенными линиями очень элитного генетического проекта. Странные черты, странный разрез глаз такие... человеческие и в то же время красивые, как бы парадоксально ни звучало подобное сочетание. Во лбу горит вплавленный в плоть камень — имплантант, который он позволил вживить себе несколько лет назад. Миниатюрное чудо биотехнологий, окрашенное под цвет глаз: таков цвет серой непреклонной стали, холода древних ледников и далекой голубизны металла. Но самое удивительное у дарая — кожа. Гладкая, безупречная кожа, по какому-то капризу генетики сияющая чистейшим перламутром. Свет точно обтекал ее совершенство, разбиваясь на тысячу маленьких радуг, пожаром сиявших вокруг фигуры дарай-князя.
Аррек арр Вуэйн, мой консорт, мой друг, мой союзник. Что бы я делала без тебя, любимый? Наверное, бездарно погибла еще много лет назад... Или была бы по сей день бездумно счастлива с первым мужем.
— Антея?
— Тоже считаешь, что я сглупила?
Лучшая защита — нападение. Наверное.
Он задумчиво прикоснулся губами к моему лбу чуть выше имплантанта.
— Если ты не готов умереть, ты не узнаешь победы... Но если ты ищешь смерти, то только смерть и найдешь.
Я упрямо отвела глаза, уставившись на платиновую змейку, стягивающую воротник его свободной черной рубашки. Опасная тема. Запретная тема. Тема, которую мы оба предпочитали не затрагивать. Точнее говоря, я предпочитала ее не трогать, а все, что на сей счет думал Аррек, демонстративно игнорировала.
Он покорно вздохнул.
— Ты прогрессируешь, Антея. Последние пару лет — просто невероятно. Будто сломался какой-то барьер в сознании, заставлявший думать, что некоторые вещи тебе недоступны просто потому, что... недоступны. И что бы я ни думал о твоей стратегии, ты действительно достала в поединке двух северд-ин. Мои поздравления.
Сам Аррек, когда я в последний раз видела его «тренировку», двух северд-ин уложил, не особенно напрягаясь.