Но что делать! — Графиня вздохнула и повторила дрогнувшим голосом: — Да сжалится над ней господь!
Тут в дверь негромко постучали, и в покой вошел граф, ведя за руку сына сокольничего, которого он тут же представил жене и дочери, говоря:
— Вот ваш Лупо, он приехал защищать законные права своих несчастных односельчан.
Эрмелинда и Биче приняли его со снисходительной любезностью, Лауретта же, увидев обожаемого брата, который всегда был ее любимцем и с которым она так давно рассталась, не смогла сдержать нахлынувшего на нее восторга: бросившись ему навстречу, она обняла его и, не в силах вымолвить ни слова, долго не отпускала. Когда наконец она оторвалась от него, все увидели, что она порозовела, утратив свою обычную бледность. Засмеявшись и словно досадуя на себя, она сказала изменившимся голосом:
— Ну что я за дурочка — так рада тебя видеть, а сама плачу!
Глава III
И вот настал день, назначенный для божьего суда. Шеренга солдат Кривелло на площади святого Георгия в Беллано с трудом сдерживала толпу, стараясь оттеснить ее от того места, где раздавался визг пил, стук молотков и голоса рабочих, спешивших возвести ограждение.
На левой стороне площади, если повернуться лицом к озеру, стоял дом архиепископа — длинное здание из грубо отесанного камня со стрельчатыми окнами, разделенными пополам тонкими колонками из черного вареннского мрамора. Справа от площади тянулись маленькие домишки, за которыми высился собор, посвященный в те времена святому Георгию. Фасад собора был увенчан острым фронтоном, посреди которого красовалась круглая цветная розетка, а чуть пониже стояла конная каменная статуя, изображавшая святого покровителя собора в тот момент, когда он заносит копье, чтобы поразить неизменного дракона. По обе стороны от него, в двух нишах, располагались статуи святого Христофора с младенцем Христом на плечах и святого Антония с колокольчиком на ручке посоха — произведения греческих мастеров, которыми в то время еще изобиловала Италия. Тяжелые, огромные фигуры святых занимали почти половину фасада, но именно так было принято тогда изображать бога и святых, ибо мастера того времени старались передать их сверхъестественную силу массивностью форм.
Двери собора были распахнуты, и внутри виднелась толпа вооруженных людей в самой разнообразной одежде. Это был народ, собравшийся сюда по приказу Крессоне Кривелло, который отправил глашатаев во все свои владения, во все свои замки, чтобы оттуда прислали к нему воинов, обязанных являться к сеньору согласно феодальной присяге. Такой необычный сбор ополчения был проведен, потому что распространившийся слух о бунте в Лимонте вызвал опасения, как бы смутьяны, съехавшиеся на состязание, не вызвали волнения среди жителей Беллано, которые и так уже не очень-то охотно сносили иго своей зависимости.
В самом большом зале архиепископских палат собирались тем временем знатные сеньоры и рыцари, дамы и благородные девицы, съехавшиеся из селений и замков по всему побережью озера и соперничавшие друг с другом новизной и великолепием нарядов, роскошью украшений и многочисленностью свиты.
Длинный коридор, ведший в этот зал, был забит пажами, служанками и оруженосцами; огромный двор оглашался конским топотом, лаем собак и криками челяди.
Легко представить, как трудно было сеньорам тащить за собой всю эту совершенно бесполезную свиту. Особенно плохо приходилось лошадям: городок был зажат между озером и крутыми, недоступными для всадника холмами, добраться до него можно было либо на лодке, либо спустившись с гор по тропинкам. Но так уж было заведено: свиту брали для того, чтобы все ее видели и оценили богатство, щедрость и знатность ее господина.