Поэзия
Зарета Ахильгова
Ингушетия
Народному поэту Ингушетии Джамалдину Яндиеву посвящается
Ах, с чем сравнить сегодня твои строки?
К родной земле великую любовь?!
Ты жил, как будто, поджимали сроки,
И каждый раз рождался вновь и вновь.
Рождался ты в стихах, поэмах, одах,
В росе рождался и в вечерней мгле.
Как Бог творил в затишьи и в походах,
Ни сна не знал, ни отдыха нигде.
Ты, словно скульптор, бережно, ревниво,
Из слов бесценных пирамиды вил.
То, словно сокол, бурею гонимый,
О скалы жизни крылья свои бил.
В стихах вся жизнь твоя, и день и ночь,
И песни гор и благодарность сына.
Когда творишь, печаль уходит прочь,
Приходит грусть и вновь душа заныла…
О Человек! Ужели ты родился
От плоти плоть и кровь у нас одна?!
Ты слышишь, как народ тобой гордиться?
Какая о тебе идёт молва!
Твои мечты прервала смерть до срока,
И вот закрыт последний твой листок.
Но песни сердца льются издалёка,
В горах рождался каждый их исток!
Я небу благодарна за тебя!
И Богу все молитвы возношу!
Я радуюсь, как малое дитя,
Ведь имя твоё в сердце я ношу!
Народной поэтессе Ингушетии Марьям Льяновой посвящается
Хочу воспеть тебя под тенью крон,
Божественных стихов не пряча в стол.
Надеть венец и возвести на трон,
Твоим, лишь только, должен быть престол!
Глупцов и бездарей сей мир несправедливый,
Когда ни ум и ни талант в цене.
Лишь роскошь злата, да поэт ленивый,
Купивший место на чужой звезде!
Горечь истины
М. Льяновой посвящается
Вам ли тягаться с родом власть имущих?
Вам ли искать? Ведь правды нет нигде!
Вам не ужиться в стане вездесущих,
Снующих вечно не в своём гнезде!
О, если бы вернуться лет на двести,
В век серебра, Дантеса и Дюма.
В век истины, достоинства и чести,
В век Грибоедова и «Горя от ума»…
Но не уйдут в забвенье Ваши оды,
У них судьба, куда превыше тех,
Чьи письмена лишь дань высокой моде,
Иль пустослог любительских утех.
Как счастлива, что честь имею знаться,
Читать, мечтать и быть поближе к той,
Пред кем не стоит слёз своих стесняться,
Чьи строки веют лунной красотой!
Ингушетии славная дочь
Засл. артистке России Рае Евлоевой посв-ся
Так много хочется сказать
И чувства выразить простые.
Тебе о многом рассказать,
Пока волненья не остыли…
Я так завидую тому,
Кто рядом смог сидеть за партой.
Ещё завидую тому,
Кто на тебя глядел украдкой.
И, словно ангел, на земле
Свой яркий след ты оставляла.
Хотя б во сне, по той тропе
Пройти, себе я загадала.
Обнять хочу тебя, как мать,
Иль как сестру, или подругу.
Хотела б тенью твоей стать
И за тобой ходить повсюду.
Не осуждай меня, родная,
Кривить душой я не могу.
Твою гармонь и песни, Рая,
Давно я в сердце берегу.
Ты покорила все вершины,
Завоевала все сердца!
Ты гордо шла и не спешила,
Так будь кумиром до конца!
Старший брат
Летят года, как листья по ветру,
Ни адреса, ни имени не зная.
А ты в окно всё смотришь, поутру,
Как-будто Богу делаешь признанье.
Его благодаришь ты за любовь,
За чистоту и нежность в своём сердце.
За то, что держишь настежь вновь и вновь
Большой Души открывшиеся дверцы.
И есть ли на земле хотя б один,
Не признанный и не желан тобою?
В делах и помыслах всегда ты был един.
Твоя любовь для всех была святою.
Года, я знаю, над тобой не властны,
И с каждым годом молодеешь ты.
И в семьдесят ты выглядишь прекрасно,
Красив и свеж, как майские цветы!
Желатели добра, живите долго,
Пусть свыше воздаётся вам сполна.
И чашу счастья посланную Богом,
Желаю всем испить её до дна!
Ольга Бажина
Москва
Спешите делать добро
Книг в электричке продавец
Так измотался под конец!
Вновь книг никто не покупает,
Напрасно время он теряет.
Совсем уж близко Новый год,
Но от продажи где доход?
Да, жизнь агента нелегка:
Зудит плечо, болит рука,
В кроссовках ноги мерзнуть стали,
А публика, видать, из стали.
На книги и не смотрит даже!
Дохода нет, коль нет продажи!
А на скамейке крайней самой
Сидела у окошка с мамой
Всего лишь лет пяти девчушка
В перелицованной мерлушке.
И мама в старенькой дубленке
Смотрела с грустью на ребенка:
Ей так купить хотелось книжку,
Чтобы порадовать малышку,
Но цены ей не по карману,
Об этом и грустила мама.
И вдруг напротив них парнишка,
Заметив взгляд ее на книжку,
К себе агента подозвал
И дорогую книгу взял,
Где на обложке Бармалей.
И продавцу семьсот рублей
За книжку эту заплатив,
Стихи Чуковского купив,
Вдруг протянул ее малышке,
Как Доктор Айболит из книжки,
Кто помогать всегда привык.
Мать онемела в тот же миг.
В глазах ее застыл вопрос,
А в горле ком застрял из слез,
А я так счастлива была
Тем, что увидеть я смогла,
Как можно сделать очень тонко
Счастливыми глаза ребенка.
Пример душевной красоты
В век дефицита доброты!
Сегодня в наш жестокий век
Так беден чувством человек!
И было бы совсем не худо
Нам научиться делать Чудо,
Чтоб не сдержав души порыв,
Кому-то сказку подарив,
Суметь хотя б всего лишь раз
Увидеть блеск счастливых глаз