Всадников верхом на мантикорах было не более десятка, и, к удивлению Билла, противный Соммерс был одним из них. Почему-то Сурм был уверен, что раз Том и его друг Георг были верхом на ящерах, пусть даже очень породистых, ухоженных и явно дорогих, то Соммерс, не являющийся членом никакого клана, уж точно не мог обладать такой кошкой.
Мантикор Соммерса был черной масти и явно старше Ио: его загривок уже оброс черной длинной гривой, а на задних лапах красовались характерные для зрелых самцов ядовитые шпоры.
- Если ты боишься, то всегда можешь отказаться, - мягко предложил Биллу Георг, заметивший, что юноша пристально разглядывает мантикора соперника.
- Я хорошо играю, вот увидишь! – вздернув подбородок и сузив подведенные глаза, выпалил Билл.
- Я разве сказал, что ты играешь плохо? – примирительно улыбаясь, спросил Георг. – Я просто хочу сказать, что, если ты проиграешь, Том не сможет отказаться играть с Сомерсом, и будь уверен – они будут играть на ставки.
- Ставки? - удивленно распахнул глаза Сурм.
- Желание, которое должен исполнить проигравший, - многозначительно кивнул шатен. – Чаще всего играют на деньги, но думаю, Соммерс не упустит шанс унизить твоего жениха.
- Унизить Тома? – весело рассмеялся Билл, глядя, как его жених пытается вывернуться из-под шершавого языка мантикора, который почему-то решил его облизать. – Фуууу! Брось каку! Ио! – к удивлению обоих мужчин, мантикор немедленно подчинился и, бросив свое занятие, в два прыжка оказался рядом с Биллом, а обойдя его по кругу, принялся щериться на Георга, показывая белоснежные острые клыки.
Билл вдруг посмотрел куда-то в сторону и перестал смеяться, затем резко развернулся к Тому и как-то заискивающе попросил:
- Том, можно я сверху осмотрю корты?
- Конечно, - улыбнулся последний. - Тебя проводить?
- Нет! - тут же затряс головой Сурм. – Ты только помешаешь мне сосредоточиться!
- Ну, хорошо, - улыбнулся Том, который несколько отошел после вчерашнего и решил, что его жених просто очень молод и любопытен, и в том, что он набьет себе пару шишек, не будет ничего плохого. В конце концов, он же не собака, чтобы подчиняться приказам.
У самого Тома было четверо братьев и три очаровательные сестры. Младшие были еще моложе Билла, и Том часто сталкивался с юношеским максимализмом и самомнением – сколько раз он вытаскивал их из передряг тайком от родителей! Но рано или поздно они взрослели и, надо сказать, порой Тому не хватало их наивной веры в лучшее и юношеского взгляда на вещи. Глядя, как Билл, распахнув свои яркие и живые глаза, вертит головой, с любопытством оглядывая собравшихся, Том вдруг подумал, что его жениху, тоже совсем еще ребенку, надо сначала вырасти, а уже потом рожать детей.
В отличие от отцов Билла, которые жили каждый сам по себе, семья Тома была очень дружной: все три супруга любили друг друга и своих детей. Том не знал, что такое безразличие и пренебрежение, их дом всегда был полон смеха и тепла, а все громкие ссоры и скандалы заканчивались не менее бурным примирением и весельем.
Том смотрел, как Ио с сидящим на нем Биллом набирает высоту и движется к ближайшей парящей скале, и улыбался: даже если ему придется играть сегодня с Соммерсом, он не развалится, но постарается, чтобы его женишку было ужасно стыдно!
Билл же тем временем приземлился на парящей скале и тут же был утянут вглубь зарослей, где крепко обнял своего возлюбленного, подставляя губы для легких поцелуев.
Штефан улыбался:
- Вот видишь, все не так ужасно, как показалось тебе вчера!
- Мы все равно теперь не сможем видеться часто! – огорченно заключил Сурм.
- Осталось потерпеть совсем немного, и мы будем вместе! В твоем доме есть служанка – Гертруда, возьми ее себе, пусть она следит за твоим гардеробом, и я смогу передавать через нее записки.
- Я ужасно скучаю, - Билл прижался к Штефану.
- Я знаю, любимый! Но до твоей свадьбы осталось всего несколько месяцев!
- Еще целых полгода! Я не могу выносить Софита, он такой мерзкий!
Штефан лишь рассмеялся на это заявление и подумал, что если бы у глупого Сурма хватило мозгов оглянуться по сторонам, он бы увидел, как призывно смотрят на его жениха девушки и какими злобными взглядами вчера сверлили его самого другие Сурмы. Но юноша не ценил Тома, презирал богатство и положение в обществе, поэтому не замечал, очевидного: его Том был завидным женихом.
Едва Билл спустился вниз под корты к ожидающим его Софитам и Георгу, как их окружила целая свора людей.
- Ну, что? Площадка готова. А вот готов ли Сурм к своему поражению? – издевательски вещал подошедший к молодым людям Соммерс. Он был одет богато и вычурно, на его сапогах Билл увидел железные звездочки, торчащие прямо над пяткой.
- Нет, не готов, - дерзко ответил он. – Мы же не договорились о ставках!
За этим заявлением последовал всеобщий испуганный вздох и тишина. Оглянись Сурм на Тома, то увидел бы, что его лицо в этот момент стало белее снега, украшающего вершины парящих скал. Он уже хотел вмешаться, но Георг и братья удержали его.
- И что же может поставить маленький Сурм? – улыбаясь, словно кот, добравшийся до сметаны, и почти задыхаясь от выпавшего ему везенья, вопрошал Соммерс.
- Я ничем не владею, но думаю, проигравшему будет не до игры, поскольку он примется ходить внизу, между зрителями и громко кудахтать, как ждущая потомство курица! – громко заявил Билл, вызвав смех у всех собравшихся.
- Я принимаю вызов, - тут же подхватил Соммерс. – Можем начать?
Билл кивнул и свистнул, подзывая мантикора.
- Я прибью этого маленького болвана, как только доберусь до него, - отчаянно прошептал Том на ухо продолжавшему смеяться Георгу.
- Он, конечно, выставил тебя полным идиотом, но у него есть чувство юмора, ты не находишь? – Георг, начиная просто неприлично ржать, направился к своему ящеру. – Летим, а то пропустим все представление!
- Боги, мой жених будет кудахтать курицей! – все повторял и повторял себе под нос Том. Он никак не мог поверить, что все это происходит с ним и наяву. Билл оказался настоящим стихийным бедствием. Он женится на ходячей катастрофе! Куда подевался его милый, нежный и скромный Сурм, не говоривший и слова поперек?
Огромное число зрителей окружили корт, где должна была состояться игра. Вертикальная сетка висела довольно высоко над землей, на метр ниже нее располагалась первая, составленная из светящихся линий, горизонтальная сетка, попавший под нее воздушный мячик выбывал из игры, зависая между ней и более плотной, грубо сплетенной, ниже которой не мог опускаться игрок.
Первому подавать Соммерс, в качестве подачки слабому, позволил Биллу и просчитался. Как только Том увидел, насколько уверено Сурм подбросил мяч в нужную точку, а затем легко взмахнул ракеткой, посылая его в угол площадки, сразу понял, что его мальчик не просто хорошо играет в скетч, а делает это почти профессионально. Ио в момент замаха послушно опустил крылья, немного снижаясь и давая пространство для удара.
Гости замерли – Соммерс пропустил две первые чистые и очень сильные подачи и взял только третью – началась игра. Мантикор Соммерса был опытнее и быстрее Ио, но Йоргу приходилось управлять им, заставляя подниматься выше мяча, а потом лететь на него. Ио же самому нравилась игра, и Билл, не предпринимая никаких усилий, всегда оказывался в нужном от мяча положении: мантикор сам, налетая чуть выше, разворачивался и опускал крылья, чтобы наезднику было удобнее бить.
Наблюдать за игрой оказалось невообразимо интересно: Билл легко выиграл первый гейм, и только приложив значительные усилия, Соммерсу удалось выиграть два гейма на своей подаче, но дальше Сурм не дал ему ни единого шанса, выиграв два гейма подряд и завершая сет.
Зрители разделились на две части: одни болели за Соммерса, другие – за Билла, но все одинаково беспрестанно кричали, отвлекая манткоров. Том в открытую болел за жениха, чем ужасно смешил своих братьев, которые шутливо припоминали ему, что за них он никогда так не волновался.