– Даду, да пойми же, с ними шутки плохи! Бежим! Мы помчались к Джвари.
– Давай, заходи сверху! Не уйдут!
Мы ворвались в монастырь и притаились.
– Куда они делись, а? – донеслось со двора.
– А я почем знаю!
– Спрячемся, они идут сюда, – шепнул я Дадуне. Спотыкаясь в темноте, мы кое-как добрались до дверей, вышли на балкон, оттуда спустились в нижнюю келью и замерли.
– Зайдем! – услышал я голос первого.
– Куда? – спросил второй.
– Туда. Ты что, боишься?
– Еще чего!
– Эй! – крикнул первый.
– Э-эй! – отозвалось эхо.
– Нет их здесь! – сказал второй.
– Ау-уу! – крикнула вдруг Дадуна.
– Э! – воскликнул на дворе испуганный голос.
– Ау-уу! – повторила Дадуна.
– Ты слышал или мне показалось? – спросил первый.
– Да ну их к черту! Уйдем отсюда! – ответил другой.
– Ау-у-у! – повторила Дадуна.
– Слыхал? Эй, кто там! Выходи сейчас же, не то… – Голос первого задрожал.
– Отстань, никого там нет! – попросил второй.
– Ау-у-у! – вконец обнаглела Дадуна.
– Вот! Слыхал?! – воскликнул первый.
– Уйдем отсюда, ради бога! Чего связываться с ними! Пошли!
Убедившись, что беда миновала, я решил покуражиться перед перепуганными хозяевами стога.
– Ау-у-у! – крикнул я.
– Попадитесь нам в руки, мы вам покажем… – донеслось со двора.
Мы спустились вниз по склону и вышли к месту, где Арагви сливается с Мтквари. На воде колыхалась привязанная к колу лодка.
– Эй, есть здесь кто? – крикнул я.
– Чего орёшь? – Из травы поднялся парень.
– Переправь нас!
Парень покопался в лодке и протянул мне пустую консервную банку.
– Держи! Черпай воду!
– А ты чем будешь заниматься?
– Я переправлю вас. Понял? Садитесь.
Выбравшись на другой берег, мы поблагодарили парня. Я протянул ему рубль.
– Еще рубль! – потребовал он.
– Ого! За один конец – два рубля! Что у тебя, крейсер?
– Крейсер, – согласился парень, – и я его капитан. А если думаешь, дорого, так я могу переправить вас обратно. Будет два конца. – Я отдал ему второй рубль.
– Счастливо.
Вагон десятичасового пригородного был битком набит народом. С трудом удалось нам пристроиться у окна. Поравнявшись с Джвари, я взглянул вверх. Освещенный со всех сторон лучами прожекторов, Джвари словно висел над Мцхета.
– Даду, посмотри, какая красота.
Дадуна, положив голову мне на плечо, сладко спала. Рано утром меня разбудил дядя Ванечка.
– Вставай, в военкомат тебя вызывают. Вот повестка. Шура пошла на базар. Велела мне сходить с тобой в военкомат. «Если, – говорит, – мальчика заберут в армию, можешь не возвращаться домой!» Каково, а? Вставай!
– Зачем меня вызывают, дядя Ванечка, как думаете?
– А, забыл сказать! Говорят, получены новые суконные шинели и хромовые сапоги, вот и решили раздать их бесплатно молодым бездельникам вроде тебя. Одевайся!
Спустя полчаса мы были в военкомате.
– Ну, ты теперь заходи, а я подожду здесь.
Во дворе было полно парней моего возраста. «Э, видно, не шутят!» – подумал я.
– Куда с этой повесткой? – подошел я к первому попавшемуся парню.
– Сперва туда, потом сюда! – объяснил он.
– Как?
– Так. Там – учет, а здесь – комиссия.
– А что, берут?
– Берут. Меня-то не возьмут, у меня белый билет.
До чего обманчивая наружность! Парень – косая сажень в плечах, морда кирпича просит, а поди же – белый билет! Бедняга!
Процедуру учета я прошел быстро. Спустя пятнадцать минут меня позвали на комиссию.
– Раздевайся.
Я разделся.
– Еще!
Я еще разделся.
– Совсем, совсем! Некогда мне с тобой возиться! – крикнул председатель комиссии.
Я разделся догола и смущенно стал в угол.
– Открой рот! Открой глаза! Дыши! Не дыши! Подними руки!
Потом меня били молотком по колену, мяли живот, выстукивали по всему телу. Наконец поставили на весы.
– Сколько? – спросил председатель.