- Что за письмо? – Джэйм выпрямилась и провела пальцами по щекам.
- Голди выбросила его. Просто белый конверт, без каких-либо адресов. Скорее всего его положил в ящик тот, кто его и писал. Джэйм, я…
Девушка замотала головой и поднялась со стула, чувствуя сильную слабость и головную боль. Вот она правда. Вот то, что она давно хотела услышать, теперь, до мозга окончательно дошло осознание того, что она приемная дочь, что ей еще предстоит выяснить истинную правду.
Джэйм поднялась наверх и рухнула на кровать, давая окончательную волю слезам. Девушка зарыдала, чувствуя, что ее душу словно разорвали на мелкие клочки. Неприятные скользкие и липкие чувства непонятности и покинутости, заполнили ее без остатка.
Девушка перестала плакать лишь спустя пятнадцать минут, услышав, как внизу снова хлопнула дверь. Натан ушел, она понимала, что ему сейчас наверняка также погано как и ей. Также Джэйм понимала, что не злится ни на Голди, ни на Натана, ей просто не за что на них злиться. Они подарили ей счастливое детство и воспитали как родную. Просто правда была слишком горькой и все было словно во сне. Да, пусть она узнала об этом пару месяцев назад и у нее было время морально подготовиться, Джэйм все равно понимала, что к такому подготовиться никак нельзя, особенно, если учесть то, что эта правда причиняет боль не только тебе.
Девушка снова посмотрела на учебники. Решение уже было принято. Раздумывать нет смысла.
Джэйм встала с кровати и, взяв три листа формата А4 и ручку, села за стол. Сколько точно у нее есть времени, было неясно, однако, отступать она не собиралась. Три письма: для Скотта, Стайлза и Дерека, для родителей и для Эллисон и Лидии. Теперь, когда она знает с чего начать, нельзя отступать!
Спустя час, тщательно вытирая слезы, Джэйм закрыла входную дверь. Спустившись с крыльца и пройдя чуть перед, девушка обернулась и посмотрела на дом, который на несколько месяцев стал ее пристанищем. Вернется ли она сюда? Кин не могла ответить на этот вопрос, все зависит от того, насколько успешными будут ее поиски, все зависит от того, какой окажется правда, все зависит от нее самой…
***
«Стайлз, Скотт… это письмо я еще написала и Дереку, хотя, ему кроме того, что я уехала, больше ничего и не надо говорить…
Ребята, я очень сильно вас люблю. Вы стали для меня всем! Но… я знаю, вы в обиде на меня за то, что я скрывала правду. И сейчас вы тоже будете злиться, потому что я уехала вот так, толком не попрощавшись. Я не люблю прощаться. И вы бы, кстати, не отпустили бы меня.
Я только надеюсь на то, что эту весну и лето, вы проведете как обычные подростки без всяких там сверхъестественных неприятностей.
Скотт, пожалуйста, позаботься о моем «мустанге», ключи лежат в конверте, я не хочу, чтобы моя машина пылилась в гараже. Надеюсь, я вернусь за ней…
Стайлз, я прошу, не злись. Хотя, я знаю, когда ты будешь это читать, ты все больше и больше будешь хотеть задушить меня голыми руками.
Я не хочу много писать. Я просто надеюсь, что вы поймете меня. Поймете то, что я хочу самостоятельно выяснить всю правду.
Я очень вас люблю. Ваша Джэйм.»
Скотт молча опустил листок, на котором было написано послание, парень почувствовал, как внутри все сжалось. Стайлз, который прочитал письмо первым, все еще расхаживал вокруг своего джипа, и иногда с его губ срывались грязные ругательства.
Внезапно в кармане зазвонил телефон. Маккол незамедлительно взял трубку.
- Да, мам.
- Скотт, никак не могу дозвониться до Джэйм! – начала Мелисса. – У меня для нее очень хорошие новости: Голди очнулась.
- Я… - парень запнулся, понимая, что просто не знает, что же сказать матери. – Мы скоро будем.
Скотт отклонил вызов и посмотрел на Стайлза, который притих и теперь просто стоял, облокотившись на джип. Стилински смотрел куда-то в сторону, лицо у него было грустное, а взгляд потерянный.
- Что же дальше, Скотт? – внезапно спросил парень и перевел взгляд на друга.
Маккол не знал, что сказать. Письмо очень походило на прощальное…
- Она вернется!
Парни подняли головы и увидели Дерека, что стоял чуть поодаль. Хейл как-то недовольно смотрел на парней, будто это они уехали никого не предупредив.
- С чего ты взял? – спросил Стайлз.
- Потому что мы связаны… она вернется.
========== Часть третья. № 21. Ожидание. ==========
- Ух, да тут жутковато… не находишь? – Брюнетка поднимает голову и смотрит на ночное небо, которое плохо виднелось из-за густых крон деревьев. – Талия!
Женщина замирает и резко оборачивается. У ее подруги был весьма беззаботный и даже, в какой-то степени, веселый вид. Ее ничего не исправит…
- Я тебя позвала, чтобы найти ритуальную пещеру темных друидов, а ты вместо этого пускаешь шуточки и…
- Ладно, ладно, - брюнетка чуть закатывает глаза и глубоко вздыхает. – Вот уж не думала, что ты станешь такой занудой.
Талия лишь слегка усмехнулась и пошла дальше. Подруга последовала за ней, внимательно смотря по сторонам.
- А как ты уговорила Маршалла? – спросила Хейл спустя несколько минут.
- Никак. Он наверняка меня уже ищет.
- Если бы я знала, что ты на четвертом месяце, я бы тебя не позвала, - с недовольством фыркнула Талия, - о чем ты вообще думала? И вообще, кто тут из нас Советник, я или ты?
- Хватит зудеть. Четвертый месяц – не приговор. Зато мы уже придумали имена! Если будет девочка, мы назовем ее Джэйм, а если мальчик - то Нейтан.
Внезапно Талия обернулась и посмотрела на подругу удивленным взглядом.
- Ты что еще не знаешь, кто будет?
- Нет.
- А я думала ты в курсе, что беременна двойней.
Брюнетка резко остановилась и с каким-то сомнением посмотрела на Талию, словно сомневалась в ее душевном здравии.
- Что, правда?
- Нет, я же такая же шутница, как и ты!
Талия отвернулась и прошла дальше, внимательно смотря по сторонам. Женщина старалась быть начеку, меньше всего, чтобы она хотела – это внезапную атаку тех ненормальных друидов.
- Если среди этой двойни будет дочь, сведем ее и Дерека! – весело прощебетала брюнетка. Подойдя к Талии, она толкнула ее бедром и задорно улыбнулась.
- Только если твоя дочь не будет такой же безбашенной как и ты, - пошутила Хейл.
- Не надо тут мне на мою дочь, - фыркнула женщина и прикрыла живот ладонями, - она будет красотка. Дерек тоже вырастет красивым мужчиной, а если Джэйм станет его Советником, и они поженятся, это вообще будет замечательно.
- Да, особенно если учесть то, что все будет так как сейчас… - протянула Талия.
- Война рано или поздно закончится.
- Но если она закончится поздно, то тогда, думаю, ты права: если ты действительно родишь дочь, и она станет Советником моего сына, это действительно будет неплохо. В такие времена всеми возможными способами надо укреплять свои позиции.
- Ты сейчас рассуждаешь как истинный альфа.
- Я и должна так рассуждать, - Талия снова обернулась к подруге. Взгляд ее был печально-обеспокоенным. – Я не только альфа, я еще и мать. Я должна всеми способами защищать свою семью.
Брюнетка просто кивнула. Все веселье как рукой сняло, теперь тревоги Талии передались и ей. Ведь действительно, в такие темные времена, неизвестно чего именно стоит ждать от жизни.
- Кажется мы… - Талия оборачивается к подруге, и тут же взгляд падает на темную фигуру в балахоне за ее спиной. – Сзади!
Брюнетка резко оборачивается, вытаскивая серебряный кинжал. Женщина старается ранить темную фигуру острым лезвием, но человек в балахоне словно растворяется в воздухе.
Опушка, на которой находились Талия с подругой, резко начинает заполняться молочно-белым туманом. Хейл начинает кашлять. Женщина чувствует, что воздуха катастрофически не хватает, а каждый вдох отдает жгучим жжением, будто она глотнула кислоты.
- Аконит, - выдыхает Талия и падает на землю, хватаясь за шею.
Брюнетка подбегает к Хейл и, схватив ее за руки, пытается вытащить из этого ядовитого облака тумана, которое их окутало. Женщина чувствовала, как ей самой становится дурно.