Таблица 1
Партийные списки, которым было отказано в регистрации на региональных выборах 2014 г.
Источники: [Кынев, Любарев, Максимов, 2015] и сайт Центральной избирательной комиссии РФ (Режим доступа: http://www.cikrf.ru). Не включает данные по выборам в Московскую городскую думу, где отсутствует пропорциональная составляющая. *Легислатуры Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии избираются по полностью пропорциональной системе.
Таблица 2
Партийные списки, которым было отказано в регистрации на региональных выборах 2015 г.
Источники: [Кынев, Любарев, Максимов, 2015] и сайт Центральной избирательной комиссии РФ (Режим доступа: http://www.cikrf.ru).
Таблица 3
Партийные списки, которым было отказано в регистрации на региональных выборах 2016 г.
Источники: [Кынев, Любарев, 2016] и сайт Центральной избирательной комиссии РФ (Режим доступа: http://www.cikrf.ru).
Пристальное изучение партий, которым было отказано в регистрации списков, показывает, что в подавляющем большинстве случаев это были представители несистемной оппозиции. «Единая Россия» справилась лучше всех с преодолением этого барьера, ни одному из ее партийных списков не было отказано в регистрации в 2014–2016 гг. и почти все кандидаты от партии были зарегистрированы. Другие парламентские партии, а также партии, которым не надо было собирать подписи, также оказались в более выгодном положении, чем несистемная оппозиция.
В 2016 г. партии, которым не было необходимости собирать подписи, смогли зарегистрировать почти всех своих кандидатов: ЕР – 99,4%, КПРФ – 99,1, СР – 99, ЛДПР – 98,3, «Яблоко» – 96,3%. В то же время тем, кто должен был предоставить подписи, пришлось хуже: «Патриоты России» зарегистрировали 82,1% списков, «Партия роста» – 74,3, «Родина» – 41,9, а «Российская партия пенсионеров за справедливость» – лишь 59,4%. Кынев и Любарев отмечают значительную региональную вариацию в количестве отклоненных подписей на выборах 2016 г.: от 0,6 до 100% у «Коммунистов России»; от 0,1 до 100% у «Патриотов России»; от 1,3 до 100% у «Родины»; от 1,3 до 36,7% у «Партии роста»; от 0,7 до 100% у РППС; от 2,4 до 99,9% у партии «Зеленые» [ibid, p. 56].
Обращаясь к одномандатным округам, в таблице 4 демонстрируется, что 28,2% кандидатов было отказано в регистрации в 2014 г., 20,7% – в 2015 г. и 19% – в 2016 г. Однако для партий с преференциями в регистрации соответствующие цифры отказов – 3,9%, 2,1 и 3,0%; для кандидатов без преференций цифры сильно отличаются: 74,2% в 2014 г., 89,4 – в 2015 г. и 86,0% – в 2016 г. Независимые кандидаты также оказались в невыгодном положении: 55,2% было отказано в регистрации в 2014 г., 61 – в 2015 г. и 63% – в 2016 г. Практически во всех случаях основной причиной отказа в регистрации списков были проблемы в подписных листах.
Таблица 4
Вариация в числе зарегистрированных кандидатов в одномандатных округах на выборах в региональные легислатуры 2014–2016 гг.
Источники: [Кынев, Любарев, Максимов, 2015], [Кынев, Любарев, 2016].
В 2015 г. основной мишенью таких действий стала Партии народной свободы (ПАРНАС) – коалиция либеральных партий, которая включала членов Партии прогресса Алексея Навального, «Демократического выбора» Владимира Милова, «Гражданской инициативы» Андрея Нечаева, Партии 5 декабря и Партии ли-бертарианцев. Коалицию также поддержали движение «Солидарность» и «Открытая Россия» Михаила Ходорковского. ПАРНАС выдвинула кандидатов в четырех регионах – Калужской, Костромской, Магаданской и Новосибирской областях, но их удалось зарегистрировать только в Костроме (после изначального решения отказать в регистрации, оно было отменено в результате апелляции). Поправки в избирательное законодательство, которые усложняли и запутывали процесс регистрации, были приняты как раз накануне выборов в этих регионах. Стоит отметить, что партии-спойлеры Андрея Богданова («Демократическая партия России» и «Народный альянс») также выдвинули своих кандидатов, чтобы отобрать голоса у «Демократической коалиции».
В Магаданской и Новосибирской областях коалиция не смогла принять участие в выборах по причине признания недействительными 10% подписей [Litvinova, 2015 a, p. 1]. В Новосибирске коалиция подала около 11 700 подписей; 24 июля областная избирательная комиссия постановила, что лишь 10 187 являются действительными – 470 подписей не хватило для преодоления необходимого порога [Wright, 2015, p. 3]. После постановления избиркома коалиция пересмотрела все подписи, которые не удовлетворили требованиям. В ряде случаев оказалось, что члены избирательной комиссии намеренно совершили ошибки при внесении информации в базу данных. Представители Коалиции также утверждали, что база данных Федеральной миграционной службы, с которой сверялась информация об избирателях, устарела, что во многих случаях объясняло выявленные расхождения [ibid, p. 3].
В Калужской области коалиция решила не сдавать подписные листы, обвинив прокремлевских активистов в проникновении в штаб кампании и подделке 30% подписей. Одну из таких подписей, которую позже объявили подделкой, поставил местный житель под объективом телекамеры [ibid, p. 3]. В конце концов, коалиция была допущена к выборам только в Костроме, где она не смогла преодолеть 5%-ный барьер, получив лишь 2,28% голосов по партийным спискам и менее 1% (0,45%) голосов в одномандатных округах.
Новосибирский избирком отказал также в регистрации партиям «Зеленые», «Родина», «Женщины России» и Демократической партии России. Все подписи «Гражданской инициативы» в Калужской и Магаданской областях, «Коммунистов России» – в Курганской и Партии национальной безопасности – в Магаданской области были признаны недействительными, преимущественно по причине неточностей в персональных данных партийных кандидатов [Analytical Report № 2.., 2015]. Примером абсурда может служить ситуация с тремя кандидатами от КПРФ в Новочеркасске (Ростовская область), которым было отказано в регистрации по причине диакритических знаков в документах кандидатов: вместо буквы «е» в официальном названии улицы «Буденовская» кандидат использовал букву «ё», что послужило причиной для отзыва регистрации по решению суда [ibid].
Явка
В регионах, где явка была намного больше средней по России, есть веские основания утверждать, что там были фальсификации. Отмечена значительная корреляция между высокой явкой и высокой долей голосов за «Единую Россию», что позволяет предположить вброс бюллетеней за партию власти. В 2014 г. явка варьировалась от 21% в Москве до 80% в Татарстане и Тыве, в 2015 г. явка была ниже 40% в шести регионах: 30,4% в Курганской области и 69,4% в Ямало-Ненецком АО. В 2016 г. выборы в регионах прошли одновременно с выборами в Государственную думу, на которых была зафиксирована самая низкая явка за постсоветский период (среднее значение – 48%). Лишь в 10 из 39 регионов явка превысила 50%; самое низкое значение было в Санкт-Петербурге (32,7%), однако были и регионы с аномально высокой явкой – в Чечне (94,9%), Дагестане (88,1%), Мордовии (83%) и Ингушетии (81,4%), в которых одновременно был зафиксирован высокий уровень поддержки ЕР.
Результаты выборов в региональные легислатуры
Как можно увидеть из таблицы 5, в 2014 г. «Единая Россия» собрала в среднем 65,2% голосов по партийным спискам, в 2015 г. – 59,1, в 2016 – 58%. КПРФ являлась второй партией по количеству собранных голосов в 2014–2015 гг. и третьей (после ЛДПР) в 2016 г., значительно отставая от ЕР. В среднем КПРФ собирала 11–14% голосов, ЛДПР 3,8–8,6 и «Справедливая Россия» всего 2,4–5,6%.