Ключевые слова: обязательный экземпляр; Федеральный закон; виды документов; информационно-телекоммуникационные сети.
Совершенствование информационных технологий, а также изменение отдельных позиций в международной практике в области обязательного экземпляра и библиотечного дела в целом доказывают необходимость внесения важных уточнений и дополнений в ряд статей законодательных актов Российской Федерации, регламентирующих требования к обязательному экземпляру (ОЭ).
Электронные средства создания и распространения информации, особенно в сетевом режиме, привели к огромному росту документов в цифровой форме. Однако цифровые материалы легко подвержены разрушению, и вместе с ними может погибнуть информация, которую они несут. Электронные документы обязательно должны быть сохранены и доступны, так как они крайне важны для нашего понимания развития человечества, а их потеря может быть катастрофичной, особенно для развития науки, культуры и образования. Развитие электронных документов поставило перед сообществом вопрос о расширении видового состава обязательного экземпляра документов в целях удовлетворения читательского спроса на отдельные виды электронных публикаций, находящихся в информационно-телекоммуникационной сети. На призыв совершенствования законодательства в этой сфере откликнулись многие специалисты. Это породило создание нескольких вариантов внесения изменений и дополнений в закон об обязательном экземпляре:
• О внесении изменений в Федеральный закон «Об обязательном экземпляре документов» (проект ФЗ № 521 062–5, второе чтение);
• О внесении изменений в Федеральный закон «Об обязательном экземпляре документов» и другие законодательные акты Российской Федерации (версия Министерства связи и массовых коммуникаций РФ);
• О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с совершенствованием системы обязательного экземпляра документов (версия Рабочей группы при Российской государственной библиотеке № 30 583).
Проект ФЗ № 521 062–5 включает две принципиальные позиции: увеличение числа экземпляров печатных изданий до 17 и исключение из закона ст. 21 о контроле за полнотой и своевременностью доставки ОЭ. Увеличение числа отторгаемых у производителя экземпляров вызвало бурю недовольства. И действительно, со стороны разработчиков не было приведено достаточно обоснованных аргументов для принятия такого решения. Исключение ст. 21 из закона противоречит международной практике. Во всех странах мира законодательство об ОЭ предусматривает контроль за полнотой и своевременностью доставки законного депозита в национальные библиотеки и информационные центры. Отсутствие подобного контроля неизбежно приводит к невосполнимым пробелам в комплектации фонда, к утратам в собирании, сохранении и предоставлении гражданам России универсального фонда документов, отражающих знания человечества и имеющих, прежде всего, отношение к России и ее национальным интересам. Практически блокируется реализация политики государства в области формирования полного национального библиотечно-информационного фонда документов Российской Федерации как общемирового культурного и интеллектуального достояния народов, резко снижается работа по выявлению контрафактной продукции и дается полная свобода распространению изданий, пропагандирующих экстремизм, терроризм и разжигание национальной розни.
Специалистами совместно с работниками Комитета по культуре Государственной думы, напротив, были детализированы и в какой‐то мере ужесточены положения о контроле за соблюдение доставки ОЭ. Ко второму чтению была разработана следующая редакция ст. 21:
«Государственный контроль, муниципальный контроль за доставкой обязательного федерального экземпляра, обязательного экземпляра субъекта Российской Федерации, обязательного экземпляра муниципального образования осуществляют соответственно уполномоченные Правительством Российской Федерации федеральные органы исполнительной власти, органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления. Организации, осуществляющие регистрацию и учет соответствующих видов обязательного экземпляра, собирают сведения о недоставке, несвоевременной и неполной доставке обязательного экземпляра и представляют их соответственно в осуществляющие контроль за представлением обязательного экземпляра уполномоченные федеральные органы исполнительной власти, органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления» (5, с. 2).
Версия Министерства связи и массовых коммуникаций РФ является достаточно спорной. В частности, неприемлема ревизия определений «обязательный экземпляр» и «экземпляр». Во всех отечественных и международных нормативно-правовых актах под экземпляром понимается образец тиражируемого документа, идентичный оригиналу. Предложенный вариант определения экземпляра как «копии документа в любой материальной форме» вызывает немало вопросов (3). Например, насколько правомерно копию печатного издания, изготовленную на офисной множительной технике, считать экземпляром, идентичным оригиналу и соответствующим для предоставления в качестве обязательного экземпляра. Далее неоднократно по тексту рассматриваемых предложений говорится об электронной копии, которую следует также использовать как обязательный экземпляр. Но возникает аналогичный вопрос: обладает ли такая копия материальной формой печатного аналога?
Разработанное определение «обязательный экземпляр» исключает из ныне действующего нормативного определения ряд важных его компонентов: территориальный охват документов и их безвозмездная передача производителями в соответствующие организации. По логике разработчиков рассматриваемых предложений под обязательный экземпляр подпадает весь мировой поток публикуемых документов, но за плату. В то время как базовый закон обоснованно ограничивает действие на документы, создаваемые на территории Российской Федерации на безвозмездной основе. Критериями выбора носителя для национальных фондохранилищ являются его долговечность, способность удерживать во времени и пространстве не только контент документа, но его материальную конструкцию, форму, фактически приравнивая обязательный экземпляр к архивным артефактам. К большому сожалению, эта очень важная характеристика документа изъята в рассматриваемых предложениях.
Термины «документы сетевых изданий» и «электронные документы, размещенные в информационно-телекоммуникационной сети», требуют дополнительных уточнений и согласования с другими понятиями, содержащимися в ФЗ «О средствах массовой информации» (1, ст. 2) и ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (6, ст. 2). Если назрела необходимость во внесении изменений в действующие определения, то их целесообразно рассматривать в соответствующих законодательных актах, имеющих более широкую сферу применения. Перечень недостатков версии Минкомсвязи можно продолжать, но ясно одно: что в целом разработанные предложения не улучшают нормативные требованиям к системе ОЭ, а, напротив, направлены на разрушение этой системы.
Третий вариант поправок, подготовленный Рабочей группой при Российской государственной библиотеке, направлен на уточнение требований к ОЭ субъекта РФ и муниципального образования. Он так же, как и проект поправок Минкомсвязи, рассматривает функционирование электронных изданий не только на съемных носителях, но и на размещенных в информационно-телекоммуникационной сети в системе ОЭ.
Для более эффективного использования ОЭ субъекта Российской Федерации и муниципального образования предлагается более четкая количественная квота этих видов с учетом типологической характеристики печатных изданий:
«Производители документов в целях последующего распределения изданий между библиотечно-информационными организациями субъекта Российской Федерации доставляют через полиграфические организации в день выхода в свет первой партии тиража печатных изданий в соответствующие книжные палаты и (или) библиотеки субъектов Российской Федерации: