— Фантом! — одновременно воскликнули Анджела и Эдмонд. Их глаза заблестели, лица стали возбужденными.
Пейшенс попыталась заглушить назревающий взрыв эмоций:
— Я следовала за огнем и упала в яму.
— А я думал, — твердо заявил Генри, и все головы повернулись в его сторону, — что мы все пообещали Минни не гоняться за Фантомом в темноте. — Ив его тоне, и в его лице чувствовалась странная напряженность.
У Пейшенс горели щеки.
— Боюсь, я забыла об обещании, — призналась она.
— В пылу погони, так сказать. — Эдмонд подался вперед. — Вы не ушибли позвоночник?
Пейшенс надеялась отвлечь внимание от основной темы, но ей помешал Генри:
— Полагаю, молодой человек, вы с вашими глупостями зашли слишком далеко!
Это гневное заявление вызвало всеобщее изумление. Все посмотрели на Генри. Его лицо исказила злоба, на щеках проступили красные пятна. Взгляд его был прикован к Джерарду.
Тот напрягся.
— Что вы имеете в виду? — спросил он, откладывая вилку.
— Я имею в виду, — выплевывая слова, ответил Генри, — боль и страдания, которые вы причиняете своей сестре. Удивляюсь вашей бесчувственности! Как вы смеете сидеть здесь, рядом с ней, и притворяться невиновным?
— Ой, да ладно! — махнул рукой Эдмонд. Пейшенс уже вздохнула с облегчением, но в следующее мгновение Эдмонд продолжил, и она ошеломленно посмотрела на него: — Откуда Джерард мог знать, что Пейшенс нарушит свое обещание и последует за Фантомом? — Он пожал плечами и победно улыбнулся Пейшенс и Джерарду. — Едва ли он виноват в ее беде.
С такими сторонниками… Пейшенс застонала и приняла огонь на себя:
— Это был не Джерард.
— О? — с надеждой смотрел на нее Эдгар. — Значит, вы видели Фантома?
— Нет, не видела. Но…
— Даже если бы вы его видели, вы все равно будете защищать своего брата, не так ли, моя дорогая? — прозвучал приторно-сладкий голос Уиттикома. Он одарил Пейшенс отеческой улыбкой. — Такая преданность достойна одобрения, моя дорогая, но в данном случае, боюсь, — его взгляд остановился на Джерарде, и выражение лица стало жестким, — боюсь, она неуместна.
— Это был не я, — спокойно проговорил побледневший юноша.
Пейшенс чувствовала, что он с трудом сдерживается, и под столом сжала его руку.
Неожиданно Джерард повернулся к ней.
— Я не Фантом! — почти закричал он.
Пейшенс невозмутимо встретила его яростный взгляд.
— Я знаю. — Она произнесла эти два слова тихо и спокойно.
Джерард с вызовом оглядел присутствующих.
— Трогательно, но в этом нет ни доли правды. Мальчишеские шалости — вот что такое Фантом. А вы, юноша, единственный мальчишка среди нас! — фыркнул Генерал.
Пейшенс сердцем ощутила удар, задевший пробуждающуюся зрелость Джерарда. Он побледнел как смерть, и взгляд его стал отсутствующим. Душа Пейшенс кровоточила: ей до боли хотелось обнять брата, защитить и успокоить его, но она знала, что не имеет на это права.
Джерард медленно отодвинулся от стола, встал, окинул всех, кроме сестры, испепеляющим взглядом.
— Если вы истощили свой запас оскорблений в мой адрес… — Помолчав, он продолжил голосом, готовым вот-вот сорваться на дрожь: — Желаю вам доброго утра.
Коротко кивнув, он посмотрел на Пейшенс и быстрым шагом покинул столовую.
Пейшенс отдала бы все свое состояние за возможность встать и побежать за ним. Однако она была поймана в западню: больная нога обрекла ее на необходимость держать себя в руках и общаться с безмозглыми приживалками тетки. Несмотря на все свое бахвальство перед Вейном, она действительно не могла встать, а тем более ходить.
Пейшенс надменно обвела взглядом присутствующих.
— Джерард не Фантом, — сказала она.
Генри устало улыбнулся:
— Моя дорогая мисс Деббингтон, боюсь, вам придется посмотреть фактам в лицо.