Понимая, что никакая банальная история не захватит ее воображение. Гипнотизируя ее, заставляя поверить, что это была именно ее идея – отправиться во дворец султана.
И все было подстроено только для этого?
Она не могла поверить в это. И тем не менее все факты предстали в совсем ином свете. То, что Ройс так ни разу и не удосужился упомянуть правителя Танжера или его долг ему. Тот его странный, противоречивый взгляд, которым он посмотрел на нее, когда она спросила о здании на холме, а он сказал ей, что это был дворец султана. Когда он говорил ей, что Рашид собирался отвести ее туда, а потом вдруг засомневался, стоит ли это делать, чтобы она могла счесть это полностью своей идеей. Отличный ход, чтобы заставить ее захотеть отправиться туда. Для него.
«Я собираюсь использовать тебя». – Предостережение исходило из его собственных уст.
И нечего удивляться, что не было произнесено ни слова о внимании… о любви…
Она присела на край кровати, сжимая в руке телеграмму, вся дрожа от гнева. Мэгги Клифтон забыта. Пока голос женщины не вернул ее в комнату.
– Мы должны поскорее убраться отсюда, миледи. Пока султан не нашел и не задержал вас. Через полчаса отходит корабль. Если поторопитесь, вы еще успеете на него.
– Да, – буркнула она. – Мне надо торопиться. – Прочь из Танжера. Прочь от султана. От Ройса…
– Я помогу вам собрать вещи, если позволите.
Тут Селия взглянула на женщину, о которой она так плохо думала, и почувствовала себя неловко.
– Миссис Клифтон, почему вы все это сделали? Мэгги скромно опустила глаза.
– Ну что вы, миледи, не надо меня благодарить. Это просто маленькая плата за то отдохновение, что ваши книги давали мне. Пойдемте, я вижу, на вас просто лица нет, впрочем, это неудивительно. Вставайте, нужно поскорее покинуть это гиблое место.
И вот она опять в Гибралтаре. А впереди еще два дня, оставшихся до отплытия корабля в Лондон. Целых два дня, когда нечего делать и остается только вспоминать и курить. Созерцать столь любимые когда-то виды гавани и скалы и казнить себя за то, что была такой дурой. О чем только она думала? Она что, потеряла последний разум? Попасться на такую сказку только потому, что ей было одиноко и очень хотелось поверить.
О, он оказался умен. Сначала он оставил достаточно места для сомнений, а затем сам же их отметал одно за другим. Больше всего ее сейчас угнетало то, с какой легкостью ему удалось провести ее.
Впрочем, ведь сказала же Мэгги Клифтон, что он вроде хамелеона. Для каждой женщины он становится таким, каким ей больше всего хотелось его видеть.
О чем он думал, когда пришел за ней в то последнее утро и узнал, что ее нет? И почему потом он не явился за ней? Она ждала его в любой момент, чтобы потребовать объяснений. Она ожесточилась и готова была к встрече и спору. Но он, по-видимому, понял всю безнадежность этого. Он не вернулся в Гибралтар. И к лучшему. Она больше не желала снова видеть его. Ей хотелось скорее забыть все и продолжать идти своей дорогой.
За исключением одной малости – она не могла забыть. Она мысленно заглянула в недавнее прошлое. Пещера, где они впервые занялись любовью и она поддалась его чарам. Отель, где он так убедительно поведал ей свои мучения и заставил ее страстно захотеть понравиться ему. Кладбище, где она впервые заговорила с ним. Она тщательно выверяла свои шаги, пока наконец не наткнулась на то, что искала: могила, у которой он стоял. Взглянув на нее, она вновь ощутила шок от имени, выгравированном на могильном камне. Шарлотта Ленсдаун. Он заранее все предусмотрел и даже выбрал реальное имя. На случай, если она решит проверить.
Это воспоминание окончательно разбило ей сердце. Она разразилась слезами. Хотя что именно – или кого – она оплакивала, она точно не знала.
Настал час отъезда.