Все же она увидится с ним!.. Однако, увидев, что Марианну не огорчает его уход, Чернышев нахмурил брови. Марианна, заметив его замешательство, нетерпеливо сказала:
- Одна я долго не останусь. Идите же! Принцесса теряет терпение...
В самом деле, Полина Боргезе повторила приглашающий жест в адрес русского. Подавив недовольное движение, Чернышев направился к двери и на пороге остановился, пропуская Фортюнэ Гамелен. Свежая и яркая в платье из расшитой жемчугом зеленой парчи, креолка с задорной улыбкой поддразнила русского:
- По-видимому, ее сиятельству не нравится, что один из ее любимых жеребцов резвится на соседнем лугу! - сказала она весело. - Бегите, дорогой граф, иначе вы рискуете быть очень плохо принятым!
Красавец полковник поспешил воспользоваться случаем и ретировался. Фортюнэ достаточно поднаторела в некоторой вольности речи, которая, впрочем, не была для нее свойственна. Вся сияя, она подошла к подруге, постаравшейся улыбкой скрыть недовольство, что она опять не останется одна. Ложа мгновенно заблагоухала розой.
- Честное слово, - вздохнула г-жа Гамелен, устраиваясь рядом с Марианной, - я не могла удержать желание поближе познакомиться с делами, когда увидела нашего американца в ложе дорогого князя.
- А твой гусар? - насмешливо спросила Марианна. - Что ты с ним сделала?
- Я послала его пить кофе. Ему слишком хотелось спать, а я не выношу сонных, когда я рядом! Это оскорбительно...
Но скажи, мое сердечко, эта Мурильо в черных кружевах действительно законная супруга нашего интересного пирата?
От нее за десять лье несет католической Испанией, и я могу спорить, что она душится ладаном.
- Да, это сеньора Пилар. Но Язон не пират.
- Позволь мне пожалеть об атом. Тогда он не погряз бы в устаревших и пыльных, как испанская сьерра, предрассудках. Но как бы то ни было, я надеюсь, что он сейчас направляется к этой ложе...
- Может быть, - с бледной улыбкой откликнулась Марианна, - но маловероятно.
- Полноте! Талейран знает свет, и раз он взял его на буксир, я убеждена, что мы увидим их с минуты на минуту!
Не бойся, - добавила она, успокаивающе положив руку на колени подруги, - я точно знаю мою роль наперсницы, и у меня есть масса вопросов к князю. Вы сможете спокойно поговорить.
- Под устремленной на нас парой этих черных глаз?
Ты не обратила внимания, как смотрит на меня сеньора?
- Черные глаза всегда остаются черными глазами, - пожав плечами, философски заключила креолка. - И лично я нашла бы это даже забавным! Ты не знаешь, какое наслаждение испытываешь, вызывая ревность.
- Кстати о черных глазах: кто такая другая Парка в черном платье, эта женщина в годах, но еще привлекательная?
- Как? Ты ее не знаешь? - с искренним удивлением воскликнула Фортюнэ. - Она и ее муж, старый рыжий шотландец, похожий на дремлющую на одной ноге цаплю, лучшие друзья Талейрана. Неужели ты никогда не слышала о миссис Сюливен, прекрасной Элеоноре Сюливен, и о Квентине Кроуфорде?
- Ах, это она...
Марианна действительно вспомнила горестное признание г-жи де Талейран в то время, когда она исполняла при ней обязанности лектрисы. Княгиня с гневом рассказала о некой мисс Сюливен, интриганке, которая, побывав морганатической супругой герцога Вюртембергского и разделив участие во всевозможных заговорах и интригах, стала жить с английским агентом, Квентином Кроуфордом, и кончила тем, что вышла за него замуж из-за его большого состояния.