- Я думаю, что она сама это прекрасно знает, но ей безразлично. Когда Язон понесет наказание" она искупит свою вину, вот и все!
- Для нее худшее из преступлений - это измена ей, - вдруг раздался новый голос от двери.
Марианна и князь одновременно повернулись к ней, и впервые за долгое время молодая женщина издала радостный крик:
- Жоливаль! Наконец-то вы!
Она была так счастлива вновь обрести своего верного друга, что непроизвольно бросилась ему на шею и звонко поцеловала в обе щеки, не обращая внимания на то, что они дня три не видели бритвы, а сам Аркадиус был грязным до ужаса.
- Прекрасно! - воскликнул князь, протягивая руку новоприбывшему. - Вы можете похвастаться, что прибыли в нужный момент! Я исчерпал все аргументы, чтобы воспрепятствовать этой юной даме учинить очередное сумасбродство! Она хочет вернуться в Париж!
- Я знаю! Я слышал, - вздохнул Жоливаль, падая, забыв о приличии, в застонавшее от удара кресло. - Но ей не следует возвращаться в Париж, и по двум причинам: первая состоит в том, что дом находится под наблюдением. Император хорошо знает ее и предпочитает помешать ей ослушаться, чем потом наказывать за это. Вторая - в том, что только ее отсутствие способно хоть немного усмирить мстительный пыл испанки. Королеве Юлии пришлось ей внушить, что, изгоняя свою бывшую фаворитку, Наполеон воздавал тем самым дань уважения поруганной супружеской чести.
- Подумаешь, важность! - процедила Марианна сквозь зубы.
- Может быть. Но ваше возвращение, дорогая, вызовет целую серию катастроф. Господин Бофор чувствует себя спокойно в тюрьме и по крайней мере избавлен от пристального внимания друзей его жены, особенно некоего дона Алонзо Васкеса, должно быть, наслышанного о его землях во Флориде и желающего, видимо, вернуть их Испании.
- Господи! Аркадиус, - воскликнула Марианна, - откуда вам все это известно?
- Из Мортфонтена, друг мой, из Мортфонтена, где я без малейшего стыда шпионил за вашим врагом, с грехом пополам подрезая розы королевы Юлии. Да, да, ради вас я был садовником королевы Испании целых три дня!
- Разве вы не знаете, что розы не обрезают в июле, э? - с полуулыбкой спросил Талейран.
- Именно поэтому я и пробыл там только три дня!
Разъяренный главный садовник послал меня упражняться в моих талантах подальше! Но если вы хотите, чтобы я рассказал дальше, помилосердствуйте, дайте мне выкупаться и поесть! Я задыхаюсь от жары и пыли и умираю от голода и жажды, причем не знаю, что из них раньше меня прикончит.
- Я оставляю вас, - сказал Талейран поднимаясь, тогда как Марианна поспешила пойти отдать соответствующие распоряжения. - К тому же я сказал все, что мог, и мне необходимо вернуться к себе. Нет ли у вас других новостей? - добавил он, понизив голос.
Аркадиус печально покачал головой.
- Никаких! Похоже, что подлинные виновники каким-то чудом растаяли в воздухе, и это не удивляет меня. Фаншон - продувная бестия. Сделав свое дело, она и ее шайка где-нибудь затаились. Что касается англичанина, то он так внезапно исчез, что можно поверить, как и делает большинство, будто он существовал только в воображении нашей подруги. Ах, плохо идут дела.., даже очень плохо!
- Замолчите! Она идет! Она и без этого так несчастна!
До свидания.
Часом позже Жоливаль, надлежащим образом приведенный в порядок и накормленный, был в состоянии ответить на вопросы Марианны. Он рассказал, как покинул Экс-Ляшапель, после того как Фортюнэ Гамелен вручила ему письмо.