Впрочем, его догадки подтвердились в тот же вечер, когда он зашёл на кухню к Полине. Та быстро сделала ему любимую яичницу с беконом, которой Дима собирался отужинать, а потом, присев рядом с ним, произнесла с очень загадочным видом:
- Диана-то, похоже, без ума от тебя...
- Что? - Он едва не подавился, - С чего ты это взяла?
- Да невооруженным глазом видно! - Женщина хихикнула. - Вся краснеет, когда про тебя говорит, а сегодня и вовсе как-то странно отреагировала, когда я в разговоре неожиданно тебя упомянула. Ты только не волнуйся, мы с ней вовсе не сплетничали о тебе, вовсе нет! Я что-то случайно про тебя сказала, а она чуть чашку с чаем из рук не выронила! И так заволновалась, вся покраснела, потом побледнела... Или наоборот, уже не помню.
- Она... что-то спрашивала обо мне?
- Да нет, ничего. Просто я не первый раз замечаю, что она на тебя странно реагирует. Поначалу думала, что мне это мерещится, но сегодня убедилась, что нет. Да и странная она всё же, эта Диана, - подумав немного, произнесла Полина, - о себе вообще ни слова ни говорит. Я как-то спросила её, мол, ты почему из Москвы-то уехала, а она тут же заторопилась куда-то, якобы про какие-то дела вспомнила... Вроде она и неплохая девушка, но что-то явно о себе не договаривает.
- Так ведь это нормально, когда человек в рабочее время не говорит о своей личной жизни, - как бы между прочим заметил Дмитрий, - на Западе вообще не принято личную жизнь обсуждать...
- На Западе! - Всплеснула руками Полина, - Сейчас все стараются жить, как на Западе! А я люблю, когда всё по-нашему, по-русски! Когда можно и посплетничать, и по душам поговорить. Не люблю, когда из любой ерунды делают тайну...
И хотя Дима не мог сказать, что слова Полины его сильно обрадовали, но вот хорошенько задуматься они его точно заставили. Всё же что-то тут не то, размышлял Дима, поднявшись в свою комнату. И Диана всё-таки к нему неравнодушна! Вот только зачем она вчера его прогнала, при этом ясно дав понять, что он ей безразличен. В голове у Димы крутилось множество вариантов, но пока что ничего конкретного даже не вырисовывалось. Но он это выяснит, обязательно выяснит!
Вернувшись домой, Ника решила завершить ещё одно дело, которое, по её мнению, никак нельзя было откладывать на потом. А именно - дочитать роман Игоря. Ей хотелось как можно быстрее вернуть ему рукопись, а также высказать окончательное мнение о его творчестве. Причём это вовсе не было частью её расследования, ей просто хотелось порадовать молодого человека, дать ему надежду, в которой он так нуждался после смерти матери.
Вторая часть романа далась Нике тяжелее первой - слишком реалистично и жестоко были описаны мучения главных героев, которым пришлось пройти через все круги ада, прежде чем встретится вновь, чтобы... потерять друг друга навсегда! Ведь в конце романа главный герой умирал на руках у героини от предательского выстрела своего соперника, который по сюжету был его сводным братом.
Дочитав последнюю страницу рукописи, Ника облегченно вздохнула и, посмотрев на часы, убедилась, что вечер она действительно скоротала - часовая стрелка неумолимо двигалась к полуночи, а минутная отставала от неё всего на несколько шагов. Ника ещё раз перечитала последние строки эпилога.
"Не оглядываясь по сторонам, Анжелика шла в тёмные воды озера. Её прекрасные медные локоны уже намокли и отяжелели от воды, как и лёгкое голубое платье, подол которого был обезображен бурым пятном крови. Когда вода уже доставала ей до подбородка, Анжелика вдруг остановилась. Остался ещё один шаг. Один шаг в бесконечность.
- Как хорошо, что ты так и не научил меня плавать, Вольдемар, - прошептала Анжелика, подняв голову и устремив свой взор в чёрное глухое небо, на котором в эту ночь не было ни единой звезды, - скоро мы с тобой встретимся, любовь моя, и никакая земная сила не сможет нас разлучить. Мы с тобой связаны навеки нашей любовью, Вольдемар, и хотя наши тела будут находиться вдали друг от друга, души наши будут вместе до конца существования этого мира...
Она замолчала, вслушиваясь в тишину. Несмотря на то, что её тело пронизывал обжигающий холод ледяной воды озера, Анжелика испытывала сильное облегчение, чувствуя, как вода обступает её со всех сторон. Эта вода смоет с её рук и её платья кровь Вольдемара, а потом навсегда освободит её душу, скованную цепями горечи и утраты. Девушка закрыла глаза и прошептала:
- Я иду к тебе, любовь моя... Ты говорил, что мы вольны сами выбирать свой путь, так вот, любимый, ты был прав! Свой путь я уже выбрала...
Это были последние слова прекрасной Анжелики, произнесённые ею всего за несколько мгновений до того, как тёмные воды навсегда сомкнулась над её головой..."
Отложив в сторону рукопись, Ника задумалась. Сколько мрачности и трагизма было в творчестве Игоря! Сколько безысходности и отчаяния! Как будто сам автор, как и его герои - прекрасная медноволосая Анжелика и её возлюбленный, храбрый воин Вольдемар, пережил нечто подобное. Ника вновь перечитала некоторые отрывки из рукописи - нет, ей не показалось, ибо между строк читалось как раз то, о чём она сейчас подумала - о том, насколько вся эта безысходность и отчаяние знакомы несчастному одинокому Игорю, замкнутому интроверту, который жил в мире своих мрачных фантазий. Острая жалость больно кольнула сердце девушки! Но ведь Игорь - один из сыновей Леонова, а значит, он тоже может быть убийцей Андрея. Или не может? Но какие у него могли быть мотивы для убийства её брата? И может ли вообще Игорь Леонов, несчастный одинокий парень, страдающий социофобией, хладнокровно убить человека? На эти вопросы у Ники ответов пока не было.
Утром следующего дня, находясь в доме Леоновых, Ника поделилась с Полиной тем, что дочитала роман Игоря, а затем очень осторожно подошла к интересующей её теме.
- Я тут задумалась, Полина... Игорь так подробно описывает страдания героев, так реалистично, так глубоко, с чувством... Как будто он всё это сам пережил, понимаете?
- От чего же не понимаю, детка? Отлично понимаю! Я сама так думаю! Он же у нас хоть и странный, Игорёк в смысле, но душа у него светлая. И он очень ранимый мальчик! Ты поверь, Диана, он очень страдает из-за того, что его никто не понимает в этом доме, что его талант, никто, кроме матери, не ценит...
- А он может быть... агрессивным? - Спросила Ника и поспешно объяснила причину своего вопроса, - Вы понимаете, Полин, он один раз очень злобно отзывался о своём отце и Жанне! Мне кажется, что он их сильно ненавидит, прямо убить готов!
- Нет, убить человека Игорёк не сможет, уверяю тебя, Диана. Хотя... был один случай, - она резко понизила голос и посмотрела на Нику так, как будто хотела доверить ей государственную тайну, - это произошло, когда Лилиана Ираклиевна умерла... Знаешь, Игорь тогда был в таком отчаянии, он тогда, после её похорон, даже пытался покончить с собой!
- Что? - Сейчас Ника на самом деле была удивлена, хотя если хорошо подумать, прикинула она в уме, то склонность к суициду как раз очень типична для таких проблемных личностей, как Игорь Леонов.
- Да, всё так и было! Он пытался отравиться! Но его спасли, промыли желудок! И через неделю он решил порезать себе вены! Но, к счастью, опять спасли. Правда, кровищи тогда было... Ужас, как вспомню! А потом у Игоря была истерика! Он кричал, что хочет убить этого негодяя собственными руками! О ком он говорил, я тогда так и не поняла...
- Может, о своём отце?
- Не знаю, Диана, возможно, но я не очень люблю вспоминать то время. Нам всем несладко было в те дни! И хозяину, и мальчикам! Алёшка, молодец, тогда именно он помог Игорю справится со всем. Фактически он его тогда вывел из депрессии...
- И после этого Игорь никогда больше не кричал про убийства?
- Ты что, Диана! Нет, конечно! Он и мухи не обидит! Уж я-то этих мальчиков как свои пять пальцев знаю...
Спорить с Полиной Ника не стала, но слова насчёт угроз Игоря прочно засели у неё в голове. Кому он мог угрожать? Неужели, всё-таки, своему отцу? Этот вариант казался ей самым логичным из всех возможных, и связать угрозы Игоря с убийством Андрея у Ники точно никак не получалось. Да и не знал Игорь её брата, в этом она была абсолютно уверена!