Они подошли к лифту, и Молдер нажал кнопку вызова.
— Чушь какая-то! — сказала Скалли.
— А вокруг меня всегда чушь. — Молдер хмыкнул и переложил папку из левой руки в правую. — Кстати, Люси Хаусхолдер и сама знает о похищениях не понаслышке. В восьмилетнем возрасте ее тоже украли. И примерно так же, как Эмми, прямо из спальни, ночью, когда родители смотрели десятый сон.
— И как же ее нашли?
— А нашли ее только через пять лет. Девочке удалось сбежать от похитителя, и на нее наткнулся случайный прохожий. Все эти пять лет Люси держали в подвале, в кромешной темноте. А преступника, кстати сказать, так и не отыскали.
Дверцы лифта открылись, звякнул звонок. Партнеры вошли в кабину, Молдер нажал кнопку четвертого этажа.
Скалли посмотрела на папку в руках партнера и тихо вздохнула.
Опять Призрак выкопал какую-то тайну в самом обычном преступлении. Наверное, решил, что девочку похитили маленькие зеленые человечки. Как его сестру Саманту в семьдесят третьем… А потом, разумеется, выяснится, что это был обыкновенный киднап. Деньги родителей в обмен на жизнь ребенка…
Кабина остановилась, дверцы расползлись в стороны. Молдер вышел из лифта и целеустремленно зашагал по коридору, поглядывая на номера палат. Скалли, едва не спотыкаясь, поспешила следом.
Что ж, значит, надо побыстрее доказать, что это — самый обыкновенный киднап. Тогда Фокс успокоится…
Нужная дверь оказалась в самом конце коридора. Молдер распахнул ее, и партнеры вошли в палату.
Больная стояла возле окна и смотрела вниз, на улицу. Каштановые волосы средней длины, ночная рубашка, подчеркивающая худобу, свисает с узких плеч, как взрослое платье с детской вешалки. Впрочем, платье тоже имеется, лежит на кровати, голубое на белом… Будто хозяйка собралась переодеваться, да забыла: отвлекло ее что-то за окошком…
— Люси! — негромко сказал Молдер.
Больная стремительно оглянулась. Бледное лицо со следами жизни, явно не отмеченной стремлением к праведности. Что называется, «потасканное». Во взгляде — откровенная настороженность. И это в госпитале, где глаза больных живут либо болью, либо тоской, либо надеждой…
— Меня зовут Фокс Молдер, — сказал Молдер. — А это Дейна Скалли. Мы работаем в ФБР. И хотели бы задать вам несколько вопросов.
Люси посмотрела на него с вызовом:
— А я хотела бы сигарету! Мне здесь совсем не дают курить.
Нет, не нравилась Скалли эта больная. Не похожа она как-то на больную. Скорее уж — на преступницу, решившую скрыться от правосудия на госпитальной койке.
— Вам уже стало лучше? — спросила Скалли.
Люси перевела взгляд на нее, нахмурилась, оперлась локтями о подоконник.
— Да, намного лучше. И потому мне очень хочется курить.
— Вчера похитили пятнадцатилетнюю девочку, — сказал Молдер. — Вы что-нибудь слышали об этом?
Взгляд Люси уехал в сторону, в угол палаты, где стоял холодильник. Аппарат мгновенно включился — словно только и ждал, когда на него обратят внимание…
— А почему вы меня спрашиваете?
— Помните, что вы вчера говорили? Когда упали в обморок на работе…
— И что же я говорила? Партнеры переглянулись.
— Вы несколько раз повторили: «Никто нам с тобой не помешает», — сказал Молдер.
— Вам эти слова знакомы? — подыграла ему Скалли. — Они что-нибудь значат?
Люси пожала плечами:
— Ничего они не значат.
Врет, подумала Скалли. Врет и не краснеет! .. Пожалуй, повозимся мы с этой дамочкой!
— Тогда объясните, почему вы так говорили.
Взгляд дамочки вернулся из угла, вновь переполнился вызовом.
— А что такое особенное я сказала?! Эта фраза запрещена законом?
— Видите ли, Люси… — Молдер на секунду замялся, словно набирался решимости. — Эту же самую фразу произнес вчера преступник. Причем, в тот самый момент, когда похищал девочку.