— Акси…
— М-м-м?
— Можно я останусь?
Вопрос оказался неожиданным, и парень резко обернулся, вперив в когда-то лучшего друга изучающий взгляд. А кем же он стал для него теперь? Они не виделись три долгих года, это такая пропасть… За эти три года изменилось многое. За эти три года не стало Тайлера.
Но неизменным, как оказалось, осталось лишь одно. Он по-прежнему жутко хотел Чейза.
— Почему ты спрашиваешь об этом меня?
— Потому что я приехал сюда, чтобы увидеться с тобой, — пожал плечами Янг с такой обезоруживающей откровенностью, что сигарета едва не выпала из пальцев Акселя.
— Ты хотел сказать, что с нами, да? — хмыкнул он горько. — Со мной и с Тайлером… Но извини, Чейз. Тайлера больше нет.
Лицо Чейза перекосилось, но он быстро справился с собой. И Акселю подумалось, что он, видимо, сейчас пытается справиться с такой же болью от потери лучшего друга, если, конечно, за эти три года Тайлер оставался для него таким, пусть даже и в памяти.
— Прости. — Он посчитал нужным извиниться, но не сумел сдержать в голосе едких, саркастических ноток.
— Это в прошлом, — произнес Чейз чуть хрипло и вдруг резко сменил тему: — Где ты живешь теперь?
Аксель машинально назвал адрес, снова делая затяжку, и зажмурился, чувствуя, как подушечки пальцев покалывает от желания прикоснуться к красивому лицу Янга. Очертить высокие изящные скулы, коснуться кончиков иссиня-черных ресниц, наклониться к нему низко-низко, чтобы ощутить на своих губах его дыхание, и…
Боже, это невыносимо. Почему, стоило проклятому метису появиться, вернулись все эти ощущения? Томный жар внизу живота и непреодолимое желание прикоснуться, почти до боли, так что приходится руки сжимать в кулаки, чтобы не выдать себя. Дым заполняет легкие, на секунду туманя сознание, и Аксель представляет себе, что будет, если сейчас он подойдет к нему, присядет рядом на корточки, обхватит ладонями его узкое лицо и прижмется своими губами к его — таким манящим и близким и в то же время таким далеким и холодным.
— С тобой все в порядке? — Голос Янга приводит его в себя, и Аксель понимает, что сигарета в его руках дотлела почти до конца, жар от огонька обжигает пальцы, а пепел падает на белоснежный подоконник. Но он даже не замечает.
Открывает форточку, выкидывая окурок в окно, и, отряхнув руки от пепла, молча кивает.
— Давай спать? Я очень устал.
Наутро, когда Чейз проснется, Акселя в номере уже не окажется.
Аксель торопливо идет, почти бежит к себе домой, мысли лихорадочно разбегаются, а голову ведет от мороза и от какого-то легкого щемящего чувства. Давно уже не было так легко на душе, но с появлением Чейза с груди словно сняли камень. Как будто Чейз взял половину ноши на себя.
И сегодня почему-то совершенно не замечаются косые взгляды и шепотки за спиной, а губы сами собой пытаются расползтись в предательской улыбке, но Аксель старается сохранять на лице хмурую маску. А еще ему хочется вернуться в отель и долго-долго любоваться спящим Янгом, хочется убедиться, что он действительно там, в номере, что приехал наконец.
Аксель и сам не осознавал, как же, оказывается, соскучился. Так почему же сейчас он убегает от него, желая скрыться, снова запереться в своей однокомнатной квартирке и сделать вид, что ничего не было? Ведь впервые за весь год он уснул вчера сразу, едва голова коснулась подушки, не мучаясь кошмарами и не видя перед тем, как заснуть, отчаянного лица брата, полетевшего с обрыва вниз.
Торопливо отперев ключом дверь своей квартиры, Аксель зашел внутрь, переоделся, кинув вещи Чейза на кровать, и сел в кресло, не зная, что делать дальше. Отчего-то все внезапно изменилось, окрасившись в другие краски, а если быть точным, заиграло всеми красками — ведь раньше было серым. Просто осознание того, что Чейз где-то здесь, в городе, лишь руку протяни, делало жизнь легче. Потому что одним своим присутствием Янг подействовал на ставшего нервным и озлобленным Акселя как ударная доза успокоительного.
Он огляделся и вдруг увидел, какой же, черт возьми, срач царит в его квартире, и, поднявшись, принялся машинально убираться. Вдруг осознал, что не делал этого почти несколько месяцев, что в ванной скопилась гора грязного белья, что мебель покрыта толстым слоем пыли, а на полу под окном выстроилась батарея бутылок из-под текилы.
За пару часов он выдраил всю квартиру, вылизав полы, перестирал все грязные вещи и даже приготовил пожрать — просто оттого, что больше заняться было нечем.
Закончив, Аксель плюхнулся в свое любимое кресло у окна, и, сняв грязную, промокшую после возни со стиральной машиной майку, снова закурил.
На этот раз любимая сигаретка была не средством избавления от одиночества и невеселых мыслей. Теперь никотин действовал не в качестве антидепрессанта. Аксель действительно наслаждался каждой затяжкой, щуря глаза от дыма и с удовольствием ощущая, как он заполняет легкие. Он даже развлекался тем, что пускал колечки, пока от этого, несомненно, приятного и полезного занятия его не отвлек звонок в дверь.
Почему-то, открывая дверь, он уже знал, кто за ней окажется. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Кто, как не Янг, мог заявиться к нему в одиннадцатом часу дня? К нему давно уже никто не заходил просто так, даже соседи за солью. Да ни один человек в своем уме не станет просить соли у убийцы. Пусть и оправданного по всем статьям.
— Привет, — произнес Чейз, бесцеремонно вваливаясь в квартиру и закрывая за собой дверь.
Аксель отступил назад и прислонился к стене, скрестив руки на обнаженной груди. Тихо фыркнул, глядя, как разувается Янг.
— И какая нелегкая тебя принесла?
— Разве так встречают лучшего друга? Или я тебе уже не друг? — поинтересовался Чейз, аккуратно поставив свои ботинки к стене на полку и выпрямившись.
Аксель ничего не ответил.
— Пахнет вкусно, — отметил Чейз, проходя мимо него и направляясь сразу на кухню. — Угостишь обедом? Я не ел с тех пор, как проснулся.
Выразительное фырканье послужило ему ответом снова, и он принял это за согласие.
Когда Аксель поставил перед ним на стол тарелку с еще дымящимся жареным бифштексом, Янг едва не пустил слюни и в один присест сожрал почти все. Он всегда отличался завидным аппетитом — еще бы, ведь парень здоровый и физически более чем развитый. Да еще и активно занимающийся спортом. И не каким-нибудь, а восточными единоборствами, между прочим, едва ли не с детских лет.
— Какие планы на сегодня?
— Ты серьезно? — Аксель, стоявший у окна и затянувшийся очередной сигаретой, наблюдая за нежданным гостем, не поверил своим ушам, когда услышал этот вопрос.
— А что, похоже, что я шучу?
— Какие у меня могут быть планы? — фыркнул парень. — Я целыми днями сижу дома…
— Вот это-то и плохо, — заметил Чейз. — Совсем заплесневел.
— А ты бы на моем месте стал таскаться по злачным публичным местам, когда все вокруг думают, что я…
— Аксель, прекрати сам об этом думать, мать твою! — неожиданно вызверился Чейз. — Ты не убивал Тайлера и знаешь это, зачем себя мучаешь?
— Это просто правда.
— Хватит себя жалеть. Собирайся. Пойдем прогуляемся.
— Я не хочу никуда…
— Я тебя не спрашиваю.
Аксель сжал зубы, мгновенно зверея от такой бесцеремонности. Только Янг так делал — мог завалиться в чужую квартиру, потребовать жрачку, обвинить в самобичевании и потом вытащить на мороз. Наглый, гадкий, противный… Такой соблазнительный…
Вздохнув, Аксель сдался и пошел одеваться. Он еще не знал, что ему придется терпеть выходки Чейза не только сегодня.
*
— Да какого хрена, тебе тут, что ли, медом намазано?! — в очередной раз открыв дверь и обнаружив на пороге сияющую физиономию то ли друга, то ли хрен-пойми-кого, выпалил нервно Аксель.
С появлением неугомонного метиса у Акселя снова возымела актуальность игра в «удовлетвори себя рукой». От недотраха он стал еще более раздражительным и злым, и настроения ему это не прибавляло. Нервный, взъерошенный и сонный, он воззрился на омерзительно радостного с утра пораньше Янга и даже не подумал о том, чтобы посторониться и дать тому пройти.