Космодес, сделав пару шагов назад, сел прямо на пол, силясь отдышаться и осмыслить происходящее. Инорасник же, загнанно дышащий и, кажется, вообще улетевший в нирвану, так и стоял у плиты в развратной позе с широко раздвинутыми ногами.
Спустя энное количество стандартных минут, они оба оклемались настолько, чтобы хоть как-то начать шевелиться. Инорасник попытался свести ноги вместе и встать, но получалось не очень, а космодес попытался оправиться, что сидя получалось тоже не очень.
— А зовут-то тебя как, кулинар? — Долго подумав и подобрав слова, от всей внезапности момента даже вспомнив космолингву, киборг разродился таки этим глубокомысленным вопросом, а, главное, своевременным.
— Аки, — тихо ответил ему отвалившийся таки от плиты инорасник, подошедший, пошатываясь, чуть ближе к окну и прикрывая пах подобранной с пола рубахой. Оказалось, что он весь был нежно-салатового цвета, с тонкими, но густыми зелеными же волосами, собранными в хвост и вполне себе хомо-сапиеновскими чертами лица. Выглядело это даже мило.
— А я Релл, — глупо улыбнулся киборг, рассматривая салатовенького и прикидывая, как бы потактичней попросить все же пирожок. Ну хотя бы один.
— Ага, — рассеянно отозвался инорасник и потупился. — Я, честно, заявлять не буду. Только не убивай меня, пожалуйста…
— Заявлять? — Не врубился в ход разговора космодес и приподнял обе брови одновременно, потому что одну приподнимать попросту не умел, как ни корчился перед зеркалом.
— За изнасилование…
— Изна…что?
— Ну, ты же насиловать меня пришел. Засек за несколько кварталов, выбрал время…
— Я вообще на запах пришел! Пирожки ты пек, а я с детства выпечку люблю! А тут ты такой, о разврате просишь! Я ж в ваших традициях ни бум-бум, подумал, это у вашей расы ритуал гостеприимства такой вообще! А ты так позу принял сразу, ну и я это, того. В рейде три стандартных месяца был, вот. А там не до секасу, там главное, смотреть, чтоб самое ценное не отстрелили!
У Аки, как представился разумный, кажется, началась тихая истерика. Он начал хохотать, одновременно рыдать и сползать на пол, впрочем, не забывая прикрывать срам рубахой. Релл посчитал правильным подползти к несчастному и хоть как-то утешить, неуклюже, но аккуратно того обняв и начав гладить по голове.
— Ты-ы-ы же-е-е булочки-и-и мои по-по-потребова-а-ал! — Прорыдал Аки и уткнулся космодесу в плечо, мелко подрагивая.
— Ну, я ж на космолингве разговариваю не очень. Булочки, выпечка, пирожки, во! Жрать я хотел! Жрать! А ты! Эх-х-х! — Пытался оправдаться киборг, все еще гладя салатовое несчастье по голове и прикидывая, что с ним таким вот зеленым делать. Что-то внутри него тихонько подсказывало, что продолжать гладить по голове, успокаивать, развратничать и, конечно же, поедать выпечку, на запах которой он сюда и причалил. Желательно, на протяжении срока бОльшего, чем длится его увольнительная на этой планетке.
Инорасник, правда, от его слов разрыдался еще пуще, но, между всхлипами, оповестив киборга о том, что ему даже понравилось, вроде как, и, что пирожков он может есть, сколько захочет, и что, вообще, он, Аки, сожалеет о произошедшем, и нет ему, Аки, оправдания за такой поступок.
А Релл кивал, не особо вслушиваясь, гладил по голове и уже строил планы на будущее, прикидывая, сколько кредитов на счету у него болтается и сколько можно будет стрясти с начальства при отставке и хватит ли этого на смену места жительства на дом поприличнее, да открытие своей собственной пекарни.
Ну, а что?
***
Пекарню, спустя почти половину стандартного года, они открыли, пережив переезд, недолгую отлучку Релла на военную базу, дабы тот смог утрясти все со своей отставкой, получением вида на жительство на Эпсилоне-15 и разрешением на бизнес.
Правда, пекарню он назвал странно, на вкус Аки — «Сладкие Булочки», но что уж поделать с причудами этого вояки?
P.S. А еще, когда Релл отбыл на военную базу, Аки соорудил ему скромную посылку со свежайшими пирожками, учуяв которые, некоторые космодесы завистливо вздыхали. Даже тот самый Тарк из третьего отряда, страдающий гайморитом.
