Ты знаком с мисс Монтегю?
Родительских друзей, приехавших издалека, он знал не очень хорошо – но соседи, как он и подозревал, тоже присутствовали, в том числе и Эдит со своими родителями. Лоуренс не знал, радоваться или огорчаться. С одной стороны, без этой случайности они еще долго могли не увидеться, с другой – он нервничал от взглядов, которые украдкой бросали на него все собравшиеся, и был совершенно не готов встретиться с ней вот так, на людях.
Лицо Эдит, когда он склонился к ее руке, не выдавало никаких чувств. Она как всегда превосходно владела собой – даже если весть о его приезде взволновала ее, с тех пор она успела взять себя в руки.
– Очень рада вас видеть, Уилл, – сказала она в своей спокойной манере. Лоуренс не расслышал особого тепла в ее голосе, но все-таки счел, что она на него не сердится и не слишком огорчена.
К несчастью, ему пока не представилось случая поговорить с ней наедине. Она беседовала с Бертрамом Уолви и, поздоровавшись с Лоуренсом, согласно правилам хорошего тона тут же вернулась к своему собеседнику. Уолви, вежливо кивнув, даже не подумал уступить свое место приезжему. Они оба принадлежали к одному кругу, но Бертраму в отличие от Лоуренса не нужно было заботиться о профессии и карьере. Будучи наследником своего отца и не питая интереса к политике, он занимался охотой у себя в поместье или крупной игрой в городе. Лоуренс находил его скучным собеседником, и они так и не стали друзьями.
Сейчас, во всяком случае, он должен был засвидетельствовать свое почтение всем прочим гостям. Лоуренс с трудом сохранял хладнокровие, встречая любопытствующие взгляды, и жалость, сквозившая в некоторых из них, ранила его чуть ли не больше, чем осуждение большинства. Наихудший момент он пережил у стола, за которым его отец играл в вист. Лорд Эллендейл окинул тяжелым взглядом его новый мундир и не сказал сыну ни слова.
Среди картежников воцарилось молчание, крайне неловкое. Лоуренса спасла мать, попросив его сесть четвертым за другой стол. Он с благодарностью подчинился и ушел в игру целиком. Его партнерами были лорд Гелмен и еще двое пожилых джентльменов, друзья и политические сторонники отца. Заядлые игроки, они не приставали к Лоуренсу с разговорами, ограничиваясь самыми необходимыми учтивыми репликами.
Лоуренс, не в силах удержаться, то и дело смотрел на Эдит, но не слышал, что она говорит. Уолви завладел ею единолично, и Лоуренсу неприятно было видеть, как интимно он наклоняется к ней. Мягкое замечание лорда Гелмена вернуло его к игре. Он извинился, смущенный, и стал смотреть в карты.
– Направляетесь в Лох-Лэгган, я полагаю? – спросил адмирал Маккиннон, давая ему время освоиться. – Мальчиком я жил там поблизости, а мой друг жил близ деревни Лэгган. Мы любили наблюдать за полетами.
– Да, сэр, мы будем учиться там, – сказал Лоуренс и сделал свой ход.
Виконт Хейл слева от него продолжил игру, лорд Гелмен положил себе взятку.
– Странные они люди. Половина деревни ходит работать наверх, в запасник, но авиаторы в деревню спускаются только изредка – в паб, к девицам. С этим у них по крайней мере проще, чем в море, ха-ха! – Маккиннон, позволив себе столь вольную шутку, спохватился и смущенно оглянулся через плечо – не слышали ли его дамы. Больше он на эту тему не заговаривал.
Уолви пошел ужинать в паре с Эдит. Лоуренсу, на которого хозяева не рассчитывали, пришлось сесть на дальнем конце. Оттуда он мог следить за их разговором и страдал, не имея возможности в нем участвовать. Мисс Монтегю, сидевшая слева от него, была хорошенькой девушкой, но дулась и вела себя с ним почти грубо, посвящая все свое внимание другому соседу. Лоуренс знал этого джентльмена только по имени – он имел репутацию азартного игрока.
Такое обращение явилось для него новым и неприятным переживанием.