Правда, еще пару дней тому назад Сивард по моей просьбе проверял целость и сохранность тайника, но береженого Бог бережет – давай убедимся лично.
– Согласен, – пророкотал великан. Он обернулся к послу Шовелену и произнес с сожалением:
– Граф, я вынужден просить вас поскучать какое-то время без общества. Вам и вашему племяннику будет предоставлено все, что вы ни пожелаете, а мы покидаем вас по неотложному делу.
– Какие могут быть разговоры? – ответил посол. – Вы и так проявляете чрезмерную любезность по отношению к моей персоне. Разумеется, я помню о взятых на себя обязательствах и буду рад хоть чем-то вам помочь.
С этими словами он коротко поклонился присутствующим и отправился к себе, чтобы отдохнуть от последних потрясений. Шовелен искренне рассчитывал погрузиться в бассейн на несколько часов, а затем выспаться в течение суток, а то и больше. Он не питал иллюзий и понимал, что находится уже в том возрасте, когда о здоровье нужно особенно заботиться, иначе оно напомнит о себе самым неприятным и недвусмысленным образом.
Сивард дождался прихода двух своих помощников, подающих огромные надежды в сыскном деле, и занялся вместе с ними изучением тех мелочей, которые, собственно, и решают все в ходе следствия.
Аббон Флерийский и Аластер, взяв с собой отряд из десяти человек, выезжали из ворот дворца, когда навстречу им попалась конная процессия, состоявшая из императрицы Арианны, шута, нескольких вельмож и гвардейской охраны. Позади держались многочисленные слуги, пажи и несколько фрейлин, ехавших в экипаже.
– Далеко ли собрались? – окликнул путешественников шут.
– Довольно, – уклончиво отвечал Аластер. Он подъехал к шуту поближе и сказал ему так, чтобы не слышали остальные:
– Передашь императору, что мы будем отсутствовать не больше суток, но в течение двенадцати-пятнадцати часов нас точно не будет в городе. Пусть Его величество не беспокоится. Если же государь захочет знать подробности, пусть прикажет вызвать к себе Сиварда.
– И не сомневаюсь, что этот рыжий пройдоха окажется в курсе всех новостей, – широко улыбнулся шут. – Ну что же, дети мои. И не хотелось бы с вами расставаться, да делать нечего. Поезжайте с Богом, возвращайтесь с удачей.
– Спасибо, – кивнул Аббон. – Удача всегда пригодится!
Они поклонились юной императрице, отметив про себя, что она так и цветет от радости, и отправились в путь.
– Что-то случилось? – спросила Арианна у шута, когда маленький отряд скрылся вдали.
– Нет, Ваше величество, не стоит беспокоиться. Обычные рутинные дела, которые постоянно приходится решать власть предержащим. Развлекайтесь и не думайте об этом.
– А не много ли я бездельничаю? – кокетливо спросила Арианна у молодого человека.
Он негромко позвенел своими бубенцами, оглядел ее с ног до головы и ответил:
– Много. Но вы так очаровательно это делаете, Ваше величество, что, право слово, вам стоит продолжать в том же духе.
Арианна проводила с шутом все больше и больше времени. Он оказался веселым собеседником и большим знатоком искусств. К тому же, шут явно симпатизировал своей государыне и все время, свободное от исполнения своих обязанностей, с радостью посвящал ей.
Особенно молодой государыне нравилось, как он шутил. Она долго присматривалась к этому Ортону, чтобы понять, что он за человек, и пришла к выводу, что он такой же достойный близнец императора, как и остальные. Само собой разумеется, Арианна ни с кем не делилась своими мыслями. Даже с Алейей Кадоган и ее сестрой Ульрикой, которые были почти неразлучны со своей повелительницей.
Арианна давно заметила, что шут никогда не позволяет себе насмехаться над единственным глазом Сиварда, горбом Аббона Даджарра, великанским ростом Аластера и множеством других вещей, хотя порой насмешка так и напрашивалась во время разговора.