Перед ним постепенно материализовался седеющий минотавр с грубоватым лицом и густым, когда-то коричневым, а теперь почти серым мехом. Его рог сломался в одной из прошлых битв, правую сторону лица покрывала сетка шрамов, чудом не затронувших глаза. В одной руке он держал зажженную масляную лампу с квадратным дном.
– Орин…
– Да, капитан Сальвас, это старина Орин.
На предплечье старого минотавра красовался алый знак – такой носили все лекари. На борту «Пурпурного Кинжала» он исполнял обязанности целителя и костоправа, используя опыт, накопленный его предшественниками за многие столетия жестоких войн. Орин, даже по мнению Щита, мог считаться одним из самых опытных лекарей. Он спас больше жизней, чем потерял, а такое соотношение в его профессии встречалось нечасто.
Дракон снова попытался двинуться, но ни руки, ни ноги почти не шевельнулись. Кто-то крепко привязал его к колышкам, вбитым в песчаную почву.
– Орин?
– Ты так сильно метался в горячке, капитан Сальвас. – Старик в усмешке обнажил остатки зубов. – А каким ты оказался сильным! Жек испугался, что ты можешь себе навредить, и ему пришлось отдать такой приказ. Чтобы удержать тебя на месте, потребовалось трое моряков, а еще двое привязывали твои запястья и лодыжки! Ну и зрелище это было!
Лекарь достал из-за пояса кинжал и перерезал путы.
Щит приподнялся и потер запястья. Он все еще ощущал слабость и боль, но мог двигаться и думать. Первое, что бросилось ему в глаза, – это почти опустевший лагерь. Все минотавры куда-то разошлись.
Внезапно перед его мысленным взором предстала мрачная пещера.
– А где все?
– Не волнуйся, капитан Сальвас. – Орин успокаивающим жестом положил руку на плечо Щита. – Жек приказал разойтись по острову и обыскать все сверху донизу, согласно эдикту императора. Мы исполняли свой долг, несмотря на то, что ты полтора дня провел без сознания.
В дракона словно снова ударила молния.
– Полтора дня?!
– Ну да. Успокойся! Ты же не хочешь, чтобы рана на голове снова открылась! Я и так уже дважды ее зашивал.
Дракон осторожно прикоснулся к ране и удивился, что она так плохо затягивается. Если уж Щит даже в облике смертного испытывает такие сильные страдания, значит, Вулканус действительно нанес ему удар. Недостаточно сильный, чтобы серьезно повредить его тело, но такой, чтобы наверняка убедить его в тщетности сопротивления.
Эта мысль лишила серебряного дракона всякой надежды. Что он может предпринять против подобной мощи? Остается лишь принять его чудовищное предложение. Щиту предстояло пожертвовать собой и отдать тело злейшему врагу…
Пока он оставался погруженным в мрачные раздумья, Орин осмотрел рану. Наконец, он закончил свои манипуляции и глянул поверх головы Щита.
– А! Отлично! Жек и все остальные сегодня вернулись пораньше!
Щит насторожился. Оглянувшись через плечо, он увидел стоявшего на краю лагеря помощника. Жек задержался, чтобы поправить нагрудник своих доспехов. Затем он поднял голову и встретил пристальный взгляд капитана. Офицер почтительно склонил рога. За его спиной показались остальные члены команды. Жек махнул им рукой и зашагал к Орину и Щиту.
– Он что, сумел разорвать повязки? – спросил Жек Орина.
– Нет. Он прекрасно проспал почти все время. Я сам разрезал путы, как только капитан проснулся.
Первый помощник кивнул.
– Капитан, – обратился он к Щиту, – мы обыскивали остров и расставляли пикеты, чтобы никто не смог ускользнуть. К концу дня все холмы будут осмотрены, но мы не обнаружили ни следов, ни свежих кострищ, ничего необычного. Мне кажется, в последние месяцы здесь не было никаких мятежников. А может, они и вовсе сюда не заглядывали.
– Плохо, – механически ответил дракон.