Сами воины пребывали в весьма приподнятом настроении, хотя и были немного встревожены появлением самопровозглашенной Повелительницы Ночи — совсем юной девушки.
Для новоприбывших оставалось тайной, что вынуждало умудренных опытом ветеранов слушаться приказаний какой-то девчонки, которой больше пристало думать о танцах, а не о командовании армией. Тщательно обсудив положение вещей по дороге в Солант, они наконец пришли к выводу о существовании некой невидимой фигуры, управлявшей событиями из-за кулис. Скорее всего, ею являлся минотавр, ни на шаг не отходивший от Мины. Он-то и был настоящим предводителем, а девушка требовалась лишь для отвода глаз (ведь люди никогда бы не пошли за минотавром!). Правда, кое-кто на это возражал, что большинство солдат не пошли бы в битву и за юной девицей, однако рыцари объяснили загадочное влияние Мины на взрослых мужчин тем, что она просто одурачивала их разного рода фокусами и таким образом заставляла вставать под свои знамена.
В любом случае, успех новой воительницы ни у кого не вызывал сомнений, и, пока она справлялась с обязанностями, вряд ли имело смысл выяснять, какими именно средствами она этого добивалась. Тем более что сами-то палантассцы, будучи людьми умными, не собирались попадаться на подобные уловки. Как и многие другие до них, они отправились на первую встречу с Миной, с трудом сдерживая хихиканье. Как и все другие до них, они вернулись от нее бледные и потрясенные, тихие и подавленные, увязшие в смоле ее янтарных глаз…
Герард точно указал численность прибывшего пополнения в своем шифрованном сообщении Совету Рыцарей. Это было очень важное послание, подтверждавшее намерение Мины в ближайшее время выступить на завоевание Оплота. В городе не осталось ни одного безработного кузнеца или оружейника: все они трудились не покладая рук, чиня старое оружие и доспехи и изготовляя новые.
Герард понимал, что, несмотря на всю свою оснащенность, армия Мины не могла рассчитывать на молниеносный бросок: Оплот окружали густые леса, широкие равнины и высокие горы, переход через которые требовал долгих недель, если не месяцев. Наблюдая за приготовлениями и думая о предстоявшем походе, Герард разработал собственный план нападения на войско Повелительницы Ночи и приложил его к донесению, хотя не слишком-то рассчитывал на одобрение Совета Рыцарей. Дело в том, что он предлагал повести борьбу «из-за угла»: нужно было стремительно ударить по неприятельским флангам, атаковать обозы с припасами и исчезнуть, а потом снова нанести удар в самый неожиданный момент.
«Так, — писал Герард, — поступили Диковатые Эльфы, нанеся огромный ущерб Рыцарям Тьмы, оккупировавшим их земли. Я понимаю, что подобный способ борьбы может показаться соламнийцам неприемлемым, ибо в нем нет ни благородства, ни доблести, ни даже элементарной честности. Однако при всех своих недостатках он остается весьма эффективным не только в плане сокращения численности врага, но и в плане ослабления его морального духа».
Повелитель Тесгалл всегда отличался здравомыслием, и Герард искренне надеялся, что голос разума заставит старого рыцаря хотя бы ненадолго закрыть глаза на предписания Меры и внимательно рассмотреть предложенный им вариант. К сожалению, он не знал, как передать свое донесение Ричарду. Гонец должен был наведываться в придорожный трактир раз в неделю на случай, если у Герарда появятся новости, вот только за самим информатором теперь следили двадцать четыре часа в сутки, и он догадывался, кто за этим стоит. Это была не Мина. Это был минотавр.
Слишком поздно Герард обнаружил, что Галдар подслушал их с Одилой разговор. В тот же день за рыцарем начали шпионить.