– Да, это естественно, когда лезешь вверех.
– Так я и думал! – воскликнул Лар.
– И?
– И мне кажется, что если мы заберемся еще выше, мы доберемся до Затемнения.
– Ну, вполне возможно, что мы доберемся до него.
– Но тогда, насколько я знаю, что если кто-нибудь забирается в Затемнение, то-
– Да? То что?
– Его душа уходит из его тела.
– Ого, ты на самом деле слышал это?
– На самом деле, милорд, и всю жизнь. Мне сказали, что Затемнение не что иное, как лишенные тела души тех, кто рискнул войти в него.
– Но как это возможно, Лар? Учти, что вещь не может впитать саму себя, иными словами, ничто не может впитать что-то де тех пор, пока не возникла первая вещь, которую оно может впитать.
Лар попытался понять сказанное. Наконец он сказал, – Но давайте будем учитывать и то, что каждая живая тварь впитывает субстанцию и делает ее частью себя, тольмо мы называем это «есть». И, на самом деле, я считаю, что это и означает быть живым.
– Я уже как-то сказал, что ты философ, Лар. Теперь я настаиваю на этом.
– Я никогда не осмелюсь зайти так далеко, чтобы спорить с вами, милорд. Вот только-
– Ну?
– Видите ли, то что вы сказали не уменьшило моих опасений.
– Хорошо, попробуем иначе. Подумай о том, что Чародейка живет под ним все время.
– Но хорошо известно, что у Чародейки нет души.
– А! Я этого не знал.
– Хорошо, что еще?
– Ты должен посмотреть на нашего друга Китраана, который был на Горе Дзур и вернулся.
– Это он так говорит, – с сомнением сказал Лар.
Пиро обдумал его слова, а потом сказал, – Очень хорошо, мой добрый Лар, вот что я сделаю. Я поеду перед тобой.
– Да, милорд?
– Ну, мы едем одной дорогой, и так как эта дорога поднимается в Затемнение, я достигну его быстрее, чем ты.
– Ваши рассуждения радуют мое ухо.
– Хорошо, я войду в него, и немедленно узнаю, вылетела ли моя душа из тела или нет, и если вылетела, мы немедленно поскачем обратно вниз.
– Вы очень добры, милорд.
– Ча! Это пустяки.
Как только эта трудность была преодолена, Пиро пришпорил лошадь и догнал Китраана, который продолжал ехать впереди. Пиро заметил что, на самом деле, Затемнение кажется очень низким. На мгновение он заколебался, спросив себя, а вдруг суеверие Теклы не лишено оснований, но потом решил, что не собирается возвращаться назад и скоро все узнает.
На самом деле спустя примерно час он почувствовал в водухе что-то странное: смесь некоторых тяжелых запахов с приторно-сладкими, и ни один из них не был ему знаком. Тут же он заметил, что земля приобрела слегка красноватый оттенок, и, более того, он мог видеть не больше чем на девять футов в любом направлении; ему пришло в голову, что они уже находяться внутри Затемнения. Повернувшись назад, к текле, он сказал, – Ну, кажется я себя неплохо чувствую.
Лар пожал плечами, как если бы хотел сказать, что покорился судьбе. Чтобы не держать читателя без необходимости в подвешенном состоянии, мы должны добавить уже сейчас, что во время прохождения через Затемнение не было никаких болезненных эффектов; на самом деле даже Лар мгновенно забыл о своих опасениях, когда внезапно в первый раз достаточно ясно увидел дом Сетры Лавоуд, или, как говорят некоторые, ее «логово», находящееся на верхушке Горы Дзур. При виде его они, как будто сговорившись, натянули поводья и остановились. Из-за растояния детали были не видны, но с этого, достаточно высокого места, даже несмотря на Затемнение, можно было увидеть большую часть резиденции Сетры, и эта часть Горы Дзур была образована гладкими темными каменными блоками, поднимавшими вверх под острым углом и, даже снизу, казалась величественной и внушающей уважение.