– Н-да, – сказал Миска, – ты начал убеждать меня, что ты действительно ничего не знаешь о том, что мы все преполагаем.
– Это хорошо. Но может быть еще лучше.
– О, и что может быть еще лучше?
– Если ты просветишь меня. Так как я убежден, что полностью сбит с толку – причем настолько, что ты мог бы с полным основанием назвать меня Эриком.
Теперь уже Телдра выглядела сбитой с толку, но Миска жестом указал, что у него нет слов для объяснений. Тем временем Арра глядела на Маролана с неприкрытым удивлением. Тот, заметив выражение ее лица, сказал, – Что, вы тоже?
– Милорд, – сказала Арра, – вы разрешите задать вам вопрос?
– Если это поможет мне понять хоть что-нибудь, можете задать три.
– Тогда вот мой вопрос: неужели вы сами никогда не удивлялись тому, что вы выше любого вокруг вас?
– Нет, я думал об этом и решил, что это просто случайность, такая же как, например, у Кевина, который толще любого другого, или у Лары, чьи волосы такого ярко-рыжего цвета, какого я не видел ни у кого другого.
– Но вы же не могли не заметить, что прожили больше ста лет, тогда как все вокруг вас редко доживают даже до половины этого срока.
– Но, моя дорогая Арра, вы живете никак не меньше меня.
– Но вы же знаете, что это подарок богини, как я вам уже объяснила однажды.
– Хорошо, но почему бы богине не дать и мне точно такой же подарок?
Арра смогла ответить только красноречивым пожатием плеч, как если бы сказав, – Я не знаю, как продолжать.
В этот момент Миска не смог больше сдерживаться и начал смеяться – и его смех, как должен понимать читатель, не состоял из маленьких смешков, нет, это были громкие, даже грохочущие раскаты хохота, сопровождавшиеся тряской всего тела, а из его глаз катились слезы. Маролан нахмурился. – Миска, ты знаешь, мне это начало надоедать.
Миска со своей стороны ничего не сказал, так как не мог перестать хохотать, но тут вмешалась Телдра. – Прошу вас, милорд, простите его. Он не хотел вас обидеть, и он смеется не над вами, а, скорее, над абсурдностью всей этой ситуации, которая, заверяю вас, настолько невероятна, что я никогда не встречала ничего похожего.
– Ладно, – сказал Маролан, слегка успокаиваясь, – но если бы вы были так добры и объяснили мне ее, я бы тоже увидел ее абсурдность.
– Это не невероятно, – заметила Телдра.
– И?
– Разрешите мне попробовать, – сказала Арра.
– Сделайте это, любым способом, – хором сказали Маролан и Телдра. (Миска не сказал ничего, так как все еще трясся от хохота.)
– Вы слышали, – спросила Арра, – о эльфах?
– Эльфах? Конечно. Они живут на Западе, за горами.
– Это правда, – сказала Арра, – хотя некоторые из них, время от времени, приходят на восток, на нашу сторону гор.
– Ну, и если они поступают так?
– Тогда, изредка, они оседают и живут здесь.
– Почему бы и нет? По нашу сторону этих гор находится достаточно хорошая страна.
– Хорошо, и из чего состоит жизнь?
– Жизнь? Ну, из ходьбы, еды, сна-
– И рождения детей?
– Да, конечно.
– И смерти?
– Да, безусловно, на смерть надо глядеть, как на часть жизни, если вы хотите.
– Я более чем хочу, я настаиваю на этом.
– Очень хорошо, если вы настаиваете, я принимаю.
– Хорошо. Давайте посмотрим, что у нас есть.
– Да, давайте сделаем это.
– У нас эльфы, которые пересекают горы, рождают детей и умирают.
– Да, причем они еще ходят, едят и спят.
– О, я не говорила, что они не делают и этого, тоже.
– И очень хорошо, что не говорили, иначе я должен был бы поспорить с вами.
– Но сейчас давайте рассмотрим рождение детей и смерть.
– Очень хорошо. Жаль, что эти вещи случаются вместе – то есть когда два человека умирают вскоре после того, как дали жизнь ребенку, они оставляют этого ребенка сиротой.
– В точности.