А что мы можем сделать? Такое совершенно обычное дело, как уборка мусора, проблема, которая была решена сотни тысяч лет назад, снова возникла из небытия, и каждая деревня должна решать ее заново, без всякого волшебства, и даже без возможности легко передать свое решение другим. Да и искусство врача так сильно опирается на магию, что те болезни, которые раньше лечились без малейших затруднений, нынче чаще всего смертельны, хотя и не всегда.
– Вот поэтому, – продолжал он, – мы и занялись восстановлением Империи. Или, по меньшей мере, это хорошая причина для того, чтобы сделать это, даже если это далеко не моя цель, так как я сам стремлюсь занять и сохранить достаточно важное место, с Империей или без нее. А почему я не должен? Пока заклинание Андрона не вышло из-под контроля, я упорно добивался своей цели – стать Его Доверительностью, а из этого положения я мог бы получить доступ к достаточно секретным знаниям, что помогло бы мне достичь всего, что бы я не захотел. Так как теперь всего этого не достичь, не важно, я должен добиться власти другим путем, и можно ли себе предствить лучший способ, чем стать важным инстументом для построения Империи? Возможно, обо мне даже упомянут в истории, что было бы восхитительно. Не исключено, однако, что Империя будет построена на телах многих из тех, кто этого добивается. Но, тем или иным способом, если я достигну своих честолюбивых целей, и, при случае, помогу тем несчастным, которые сейчас страдают от отсутствия того, что давала им Империя, это дожно быть сделано. Я надеюсь, что не будет необходимости убивать слишком много невинных людей.
Как раз в этот момент он сообразил, что находится в деревне, которую он искал, маленькой и убогой, похожей на тысячи других таких же в этой области, и тем не менее именно в этой деревне, как сообщили ему шпионы, был маленький анклав людей с Востока, которые, как и Валабары в Адриланке, жили здесь с незапятных времен.
Не торопясь он поехал по грязной главной улице деревни, пока не оказался перед маленьким кирпичным домом в конце ее, после чего стреножил свою лошадь и постучался. Дверь открылась, и маленькая, хрупкая на вид женщина вышла наружу. Пэл не сумел угадать ее возраст, так как ее волосы были по большей части черные, а лице не было слишком морщинистым. Она боязливо посмотрел на него.
– Нет ли у вас друга, который шьет камнями? – сказал он.
Ее глаза расширились, она смутилось, но спустя несколько мгновений ответила, – Он не шьет, он вяжет крючком.
– Ну, и это достаточно хорошо.
– Пожалуйста, заходите, – сказала она.
Пэл так и сделал, но даже не потрудился снять шляпу. Без всякого предисловия он сказал, – Мне требуется заклинание.
– Не хотите ли сесть?
– Нет.
– Может быть хотете освежиться?
– Нет.
– Хорошо, какое заклинание вам нужно?
– Весьма изощренное.
– О?
– Надо поместить в голову одного человека некоторую мысль.
– Это несложно, особенно в том случае, если эта мысль не слишком отличается от его обычных мыслей.
– О, эта мысль достаточно обычна для него; на самом деле он всегда ищет что-нибудь в этом роде.
– Очень хорошо. Я могу это сделать.
Пэл вынул золотую монету и осторожно положил ее на стол. Женщина с Востока, которая не только не назвалась, но и не спросила имя Пэла, посмотрела на нее и пожала плечами. – Вы должны, – объяснила она, – дать мне имя человека, который должен получить эту мысль, и вы должны высказать мне эту мысль, причем чем чем больше деталей, тем лучше.
– Я так и сделалю. Я назову имя этого человека, и в точности объясню эту мысль, во всех деталях.
– Тогда вы можете сделать это прямо сейчас.
– Очень важно, – сказал Пэл, – чтобы эта мысль не только пришла ему в голову, но чтобы он даже не заподозрил, что эту мысль внушил ему кто-другой.
– Конечно, – сказала женщина с Востока. – Он поверит, что сам додумался до нее.
Пэл кивнул. – Очень хорошо, – сказал он. – Я полагаюсь на тебя.