И только маленький полноватый человечек с большими залысинами, одетый в дорогой серый костюм, смотрел на пастора спокойно и даже почти скучающе.
Малькольм Фэнли вдохнул и выдохнул сладковатый воздух своей «кельи». «Что-то устал сегодня», — подумал он, расстегивая верхнюю пуговицу сорочки. Пастор через голову стащил галстук и повесил его на спинку стула, а затем прошел к зеркалу.
Зеркало отразило святого отца понурым мужчиной с крашеными волосами и подведенными бровями. Хорошо еще, что оно не тестирует на запах изо рта… Фэнли вздохнул и принялся стирать грим мокрой тряпочкой.
Он уже полностью оттер левую половину лица, когда, тихо скрипнув, слегка приоткрылась дверь.
— Входите, — крикнул пастор. — Не заперто.
Дверь снова скрипнула, и в зеркале отца Фэнли отразился маленький человечек, до этого скучавший на проповеди.
— Ваши слова произвели на меня очень большое впечатление, — с порога сказал посетитель, глядя на священника влажными улыбающимися глазами. — И мне подумалось, что я не могу не сказать вам об этом.
— Спасибо, — несколько удивленно произнес пастор, — я и не ожидал, что моя скромная проповедь способна…
— Я только хотел сказать, — перебил его посетитель, — что некоторые люди действительно веруют.
— Ну что ж, это хорошо, — кивнул Фэн-ли, вежливо улыбаясь, — мне это действительно нравится. Приятно знать, что я затронул душу хотя бы одного человека.
— О, — человечек возвел глаза к небу, — вы повлияли не на одного человека, а на мно-. гих, очень на многих… но особенно на меня.
Он вдруг быстрыми шагами пересек комнату и резко крутанул к себе стул отца Фэн-ли. Святой отец еще не успел понять, что происходит, а пальцы маленького человечка впились в его горло.
— Боже мой, нет! — задыхаясь, прохрипел пастор.
2
Скалли склонилась над трупом святого отца.
— У него ожоги на шее, — сказала она, приподнимая подбородок мертвого священника. — Ткань обуглена и оплавлена. Вообще-то полиция предполагает, что его задушили, но в таком случае я не знаю, как объяснить большую потерю крови.
И Скалли показала на красную лужу возле тела пастора.
Молдер выглянул у нее из-за плеча, рассматривая распластавшегося священника.
— А местный приход говорит, что святой отец Фэнли пускал кровь из рук, — он помедлил и усмехнулся. — Прямо как на распятии.
— То есть они видели стигматы? — уточнила Скалли.
— Да, знак, который господь дарует лишь избранным.
Скалли пристально всмотрелась в ладонь священника, а потом даже поводила по ней пальцем.
— Но я не вижу никаких ран у него на ладонях, — сказала она.
Молдер хмыкнул. Он опустился перед трупом и сунул палец в лужицу крови около тела. Скали с удивлением уставилась на напарника, а тот неожиданно подмигнул ей и отправил палец в рот.
— Мне кажется, в нашем случае веры было слишком много, — пробуя кровь на вкус сказал он. — Впрочем, как и сахара: его тоже здесь с излишком…
Скалли по-прежнему смотрела на Молдера с удивлением.
— И что ты делаешь? — поинтересовалась она. — Это можно узнать?
Молдер ей опять подмигнул.
— Пью кровь, — честно признался он. -г Я вообще но натуре вампир. Ты разве не замечала? Каждую ночь в полнолуние… да что там скрываться, чихал я на полнолуние! Так вот, каждую ночь я превращаюсь, — он на секунду задумался. — В Бегемота. И ядовитым раздвоенным языком душу служителей разных культов…
— А все-таки как же с кровью? — напомнила Скалли. — Или ты еще и кровососущий Бегемот?
— Ну естественно, кровососущий. Ты разве видела других?
Скалли не нашла что ответить.
— Только вот кровь у нашего святого отца не настоящая, — продолжал Молдер. — Как истинный ценитель, это я могу утверждать с полной уверенностью.