Во всяком случае, ваша старшая дочь чувствует себя лучше вашей младшей… Позвольте, я возьму ее за руку… О-о, очень слаба. Очень.
— Врачи заверяют, что делают все возможное. Они наблюдают ее двадцать четыре часа в сутки.
— Что они понимают, ваши врачи! «Все возможное»! Здесь надо совершить невозможное.
— Вы… Вы способны?!
— С помощью святых-здешних и Гилы-мон-стра… Если не возражаете, я останусь подле нее…
— Но вы поможете? Поможете?!
— Мне нужны четыре дубовые жерди…
— Где же я вам их?..
— …и лист жести, чтобы развести на нем костер.
— Но доктор… он будет возражать.
— Он будет возражать — и я не спасу вашу дочь. Даже с помощью святых-здешних и Гилы-монстра.
— Простите, Алберт Хостин… Вас действительно призвала Дэйна?
— Иначе почему бы я оказался здесь?
— И все-таки — где вы с ней виделись и когда? Последний раз?
— Пять дней назад. На земле индейцев, называющих самих себя дене, но отзывающиеся и на навахо.
— Алберт Хостин! В мою девочку, мою Мелиссу стреляли тридцать шесть часов назад! Как же вы узнали об этом от Дэйны, если — пять дней назад..?
— Я сказал, что видел ее пять дней назад, женщина. Чтобы знать, где она и чего хочет, мне нет нужды ее видеть.
— Алберт Хостин! Простите, но… трава у вас в мешке — действительно просто трава?
— Не просто трава, женщина. Трава, сорванная на рассвете. Тебе не дано знать, что это за трава. Но это не та трава, о которой думаешь ты, о которой думает человек в халате, называющий себя врачом. Ты не веришь мне, женщина?
— Даже не знаю…
— Ты не веришь мне, женщина. Плохо. Если ты не.веришь мне, женщина, значит, ты не веришь святым-здешним и Гиле-Монстру. И я не смогу помочь. Белый человек из ФБР поверил мне — и он жив. Ваша старшая дочь поверила мне — и я здесь.
— Я верю! Я верю, верю! Но тогда скажите, Алберт Хостин… если вы знаете, где Скалли и чего она хочет… то — где сейчас Скалли и чего она хочет?
— Сейчас она в Западной Вирджинии. Она желает странного.
— Алберт Хостин! Вам кажется странным, что Скалли желает выздоровления своей сестре?!
— Ты сказала «сейчас», женщина. Она хочет выздоровления своей сестре, сильно хочет. Но сейчас она желает странного.
— Алберт Хостин?!
— Она желает узнать истину.
— О чем? Правду о чем?
— Не правду. Истину.
Штат Западная Вирджиния Горнодобывающая компания 22 апреля, вечер
Степь да степь кругом.
Путь далек ли?
Уже близко… наверное. Или — нет…
Прав хиппарь Лэнгли из «Одинокого стрелка»: тривиальный ангар без особых примет можно встретить хоть в пригороде столицы, хоть в дремучей глуши типа индейской резервации.
— Срань господня! Бензин жжем впустую!
— Молдер?
— Да нет, этот чертов ангар мы найдем — кровь из носу! Дотянем! Но вот на обратный путь…
— Заночуем в машине? Романтика!
— Я давно не романтик, Скалли. Я реалист.
— Жаль.
— Скалли?
— Ты не так меня понял. Просто подумала, хорошо бы закрыть глаза на мгновение и оказаться там, где…
— Если я на мгновение закрою глаза, окажемся в яме. Отвратительная дорога! Срань господня! Две вечные беды в Америке — романтики и дороги!
— Не гневи бога. Дороги у нас — ничего!
— Бога нет.
— Если ты в него не веришь, это не значит, что его нет.
— Ага! ХОЧУ ПОВЕРИТЬ. А ты? Если ты не веришь в пришельцев, значит ли это, что их нет?
— Опять за свое, Молдер?! И после этого кое-кто будет говорить мне, что он реалист!
— Ну не романтик же! Не из тех, кто мечтает: хорошо бы закрыть глаза на мгновение и оказаться там, где…
— Я же не буквально! Я отвлеченно!
— Хорошо тебе! Тебе-то хорошо. А мне отвлекаться никак.
— Хочешь, сяду за руль? Подменю?
— Женщина за рулем — страшнее пистолета у виска.
— Лучше — сразу, чем бесцельно колесить и колесить…
— Дать тебе пистолет?
— Спасибо, у меня есть.
— Ну так и?
— Не дождешься.
— Тепло поговорили, душевно.