Но подвернулся только стремительный седан, обогнавший их через полмили. При виде покрытых пылью путников, которые отчаянно махали ему, явно прося их подвезти, самодовольный водитель безжалостной ногой надавил акселератор и пронесся мимо.
– Бессовестный лихач! – воскликнул мистер Перкинс, потирая больную пятку.
– От седанов с шоферами никогда никакого толку, – сказала Гарриет. – Нам нужен грузовичок или семилетний „форд“. О, глядите! Что это там?
„Это“ было воротами, которые перегораживали дорогу. Рядом стоял маленький дом.
– Железнодорожный переезд. Неужели повезло! – Приунывшая Гарриет воспряла духом. – Там должен кто-то быть.
Там и правда кто-то был. Даже двое – инвалид и маленькая девочка. Гарриет нетерпеливо спросила их, где можно найти машину или телефон.
– Все это, мисс, вы найдете в деревне, – отвечал инвалид. – Хоть на деревню оно не особенно похоже, но по крайности мистер Хирн, что держит лавку, так вот у него есть телефон. Здесь-то полустанок „Дарли“, а до самого Дарли еще минут десять. Там-то вы, мисс, уж точно кого-то найдете. Лиз! Ворота!
Девочка выбежала и открыла ворота маленькому мальчику, который вел в поводу громадную ломовую лошадь.
– Сейчас пойдет поезд? – от нечего делать спросила Гарриет, поскольку ворота снова закрылись.
– Через полчаса, не раньше, мисс. Ворота мы смотрим, чтоб закрыты были всегда. Движение тут не особо, а ворота-то скоту не дают на пути выбраться. За день порядком поездов проходит. Главный путь из Уилверкомба в Хитбери. Экспрессы, конечно, тут не останавливаются, только пригородные, да и они только дважды в день, кроме базарных дней.
– Понятно.
Гарриет сама не знала, с чего это взялась расспрашивать про расписания поездов, но вдруг поняла, что, не отдавая себе в том отчета, с профессиональным интересом прикидывает, каким образом и на чем можно добраться до Жерновов. Поездом, машиной, на лодке – как покойный туда попал?
– А во сколько…
Нет, не важно. Пускай выясняет полиция. Она поблагодарила смотрителя, открыла боковую калитку и пошла дальше. Мистер Перкинс захромал следом.
Дорога по-прежнему шла вдоль берега, но утесы постепенно становились ниже и опустились почти до уровня моря. Спутники увидели купу деревьев, изгородь и тропинку, вьющуюся мимо развалин заброшенного дома к широкой зеленой лужайке. Там, почти на границе песчаного пляжа, стояла палатка, возле которой дымил костер. Миновав поворот, они увидели, как из палатки вылез человек с канистрой для бензина в руке. На нем были старые фланелевые брюки и рубашка цвета хаки с закатанными до локтей рукавами; на лоб низко надвинута мягкая шляпа, а глаза к тому же скрыты темными очками.
Гарриет позвала его и спросила, близко ли деревня.
– Пару минут по дороге, – ответил он лаконично, но вполне вежливо.
– Мне нужно позвонить, – продолжила Гарриет. – Мне сказали, в лавке есть телефон. Это правда?
– А, да. Прямо напротив, на том краю пустыря. Не ошибетесь – тут только одна лавка.
– Спасибо. Да, кстати – нет ли в деревне полицейского?
Мужчина замер и уставился на нее, прикрывая глаза от солнца. Гарриет заметила у него на руке татуировку – красно-синюю змею – и подумала, что он, наверное, моряк.
– Нет, в Дарли полицейского нет. Тут один констебль на две деревни. Иногда сюда заезжает на велосипеде. А что случилось?
– Произошел несчастный случай. Там, на берегу, – сказала Гарриет, – я нашла мертвого человека.
– Господи! Скорей звоните в Уилверкомб.
– Спасибо, так и сделаю. Пойдемте, мистер Перкинс. Ой, он ушел.
Гарриет догнала спутника, раздосадованная его очевидным стремлением отмежеваться от нее и ее покойника.
– Незачем останавливаться и разговаривать с каждым встречным, – проворчал Перкинс. – Не нравится мне его вид, к тому же мы почти на месте. Я тут, знаете, утром был.
– Я только хотела спросить, нет ли здесь полицейского, – спокойно объяснила Гарриет, которой не хотелось спорить с мистером Перкинсом. Ей и так было о чем беспокоиться. Показались дома: небольшие приземистые постройки в окружении веселых палисадников. Дорога внезапно свернула прочь от берега, и Гарриет обрадовалась, увидев телеграфные столбы, еще больше домов и, наконец, пустырь.
На его краю стояла кузница. На траве дети играли в крикет. В центре пустыря возвышался старый вяз, а на противоположном краю была лавка под вывеской, гласившей: „Дж. Хирн. Бакалея“.
– Слава богу! – воскликнула Гарриет.
Она пересекла пустырь и почти вбежала в лавку. Интерьер украшали сапоги и сковородки. Кажется, там продавалось все – от лимонных леденцов до вельветовых брюк.
Из-за пирамиды консервных банок вышел, любезно улыбаясь, лысый человек.
– Разрешите воспользоваться вашим телефоном?
– Конечно, мисс, какой номер?
– Мне нужен полицейский участок в Уилверкомбе.
– Полицейский? – Бакалейщик был озадачен. – Придется поискать номер, – неуверенно сказал он. – Зайдите сюда, мисс, – и вы, сэр?
– Спасибо, – отозвался Перкинс. – Но мне, честно говоря… Я хочу сказать… этим вообще-то леди занимается. Я что хотел сказать – если тут где-нибудь есть гостиница, лучше мне… э-э-э… то есть всего хорошего.
Он тихо выскользнул из лавки. Гарриет, тут же забыв о его существовании, вошла вслед за бакалейщиком в заднюю комнату и нетерпеливо наблюдала, как тот, надев очки, сражается с телефонной книгой.
Глава III
Свидетельствует отель
Четверг, 18 июня
В четверть шестого бакалейщик наконец объявил Гарриет, что ее соединили. Со всеми задержками и походом на ферму Бреннертон она потратила почти три часа на дорогу длиной в четыре с небольшим мили от Жерновов в сторону Уилверкомба. На самом-то деле она прошла не меньше шести миль, но чувствовала, что потеряла ужасно много времени. Что ж, она сделала все, что могла, но судьба была не на ее стороне.
– Алло! – устало сказала она.
– Алло! – ответили ей официальным тоном.
– Это полиция Уилверкомба?
– Да. Я вас слушаю.
– Я звоню из Дарли, из магазина мистера Хирна. Хочу сообщить, что сегодня примерно в два часа дня я нашла труп мужчины. Он лежал на пляже возле Жерновов.
– Вот как, – ответил голос. – Минуту. Да. Мертвое тело, мужчина, у Жерновов. Да?
– У него перерезано горло.
– …горло, – повторил официальный голос. – Дальше.
– Еще я нашла бритву.
– Бритву? – Голос, казалось, обрадовался, услышав эту подробность. – А кто у телефона?
– Моя фамилия Вэйн, Гарриет Вэйн. Я путешествую пешком и случайно его обнаружила. Вы пришлете кого-то за мной, или мне…
– Минуту. Вэйн, В-Э-Й – Н, так. Нашли в два часа, говорите. Поздновато вы нам сообщаете, а?
Гарриет объяснила, что ей стоило большого труда с ними связаться.
– Понятно, – сказал голос. – Хорошо, мисс, мы пошлем машину. Оставайтесь на месте до нашего приезда. Вам придется поехать с нами и показать тело.
– Боюсь, сейчас там уже нет никакого тела, – ответила Гарриет. – Оно лежало почти у самой воды на той большой скале, и прилив…
– Этим займемся мы, мисс. – Голос звучал уверенно, будто приливы и отливы регулировались полицейским уставом. – Машина придет минут через десять.
В трубке щелкнуло, наступила тишина. Гарриет положила трубку на рычаг и пару минут постояла в нерешительности. Затем снова взялась за телефон.