Добравшись до опускавшегося потолка, ныряющего в совсем старый коридор, помогавший последователям Лютера спасаться от инквизиторов, Крис замерла. Урки всегда останутся урками. Даже если бандито-арабы. Переговариваться на посту запрещает любой Устав или Положение, аксиома, известная любому салаге любой армии мира. Эти трепались, гортанно обсуждая на искореженном хох-дойче достоинства местных проституток и их доступность.
Мужики всегда мужики и думают… не головой. Эту истину Крис уяснила давно и никогда больше не планировала связываться с любым членоносцем. Хватит с нее. Только как инструмент, поддерживающий правильное функционирование организма и морально-психологические потребности. Для здоровья. И все.
Так даже удобнее для дела. Человек легко превращается в подобие свинки. Хотя эти двое куда больше напоминали двух здоровенных, отяжелевших и поросших жесткой щетиной хряков. Самое оно для клинков, спящих в ножнах на бедрах. Но нельзя, подойти на короткую дистанцию может не получиться. Остается стрелять. Для того ПСС и взят.
Короткий, пузатый, со специальными дозвуковыми боеприпасами калибра семь и шестьдесят два миллиметра. Гениальное изобретение для боя с расстояния в полсотни метров. Хотя тут и того меньше.
СП-4 хлопает. Негромким звуком скромных аплодисментов. Посылает почти десять граммов стали точно в цель. С пятнадцати метров, имевшихся у Крис, так точнее некуда.
Бородатые сыны Аравийского полуострова упали тихо. Момент выбрала удачный, один не просто трындел, нет. Он ел. Ел на посту, прислонив обязательный АК к стене. Второй ушел назад, упершись в падении о баррикаду из мешков с песком. Молодцы, свинки, все сделали для успеха злой тети Крис.
Найти распределительный щиток, вырубив электричество. Это следующий шаг. План кирхи, купленный за пару сотен марок, она помнила, заучив назубок. Программист городского архива, сливший ей необходимое, неожиданно крепко выпил и утонул в соседском бассейне. Многие дома пригорода оборудуются бассейнами. Почему же ими не пользоваться, пряча следы? Конец в воду, и все. Одним хреновым шовинистом, так и облизывающимся на ее задницу, меньше.
Крис не опустила очки, поднятые на лоб при самом приближении к часовым. Рано. Стоит проверить наличие объектов и потом уже действовать. А полной темноты здесь нет. Зло творится под покровом тьмы. Доходы от зла подсчитываются при лампах дневного света. Чтобы не ошибиться.
Один, второй… третий и четвертый. Всего на свете не купишь, арабы сжимали бизнес. На шухере, у дверей кирки, два человека. Наверху… Она высунулась из-за аккуратной горки нераспакованной – ремонт же – паркетной доски. Кирха не храм, нормальных и высоких звонниц тут нет. И проглядывается насквозь. Пусто. Как и следовало ожидать. Кто ж посадит боевика со стволом на всеобщее обозрение? Тут никакие взятки не спасут. Немцы стучат на соседей, если те мусор поутру не выбрасывают, а тут бородатая херня с автоматом. Ну или с гранатометом. У любителей ишаков фантазии хватит дать часовому РПГ.
Так… диспозиция ясна. Пора начинать спектакль. В темноте все кошки серые. А уж черные так вообще невидимы. Сами виноваты, заставив стрельчатые высоченные окна строительными лесами и завесив измаранным брезентом. Спасибо, мальчики. С любовью, ваша Крис.
Распределительный щиток оказался где должен согласно плану. Торчал вверх металлический х… рубильник, так ей необходимый. Только зачем же давать ребяткам-муслимам какой-либо шанс? Да и рукояти ее друзей изолированы, заточены они на славу, а кабель подведен прямо не немецкий. Тощий такой кабелек в обычной прорезиненной оплетке, маникюрные ножницы справятся.
Изящная Крис вовсе не была слабой. Как кавказская шашка-гурда: тонкая, гибкая, не сломаешь. А ударь умеючи… пополам разрубишь. От шеи и до пояса, развалив человека на две несимметричные половинки. И ей оказалось достаточно лишь надавить клинком, проведя его чуть на себя. Темнота соткалась так, как и должна опускаться смертельная мгла. Сразу, пугая до усрачки и превращая уверенного в себе крутого мужика в обосравшуюся от страха обезьяну. Прям как доктор прописал.
Хирург тел и душ по имени и прозвищу Крис достала второй, матово-черный и бритвенно-острый, скальпель двадцати сантиметров длиной. И почти пошла удалять гангренозные участки с тела прочей здоровой германской жизни и экономики. Но вовремя остановилась.
Кипящее в крови возбуждение вредно. Лишает логики в поступках, заставляя работать на эмоциях. При ее профессии это не вредно. Это просто смертельно. А арабы, и особенно часовой, вооружены. Стрельба ей ни к чему. Если только она не бесшумная.
Магазин ПСС она сменила еще в коридоре. Сейчас он пригодился. Стрелять придется на бегу, отложив удовольствие от работы сталью. Но так надежнее.
Неопрен не скрипел, не шуршал и не шелестел. Крис двигалась в чуть рваном ритме, подходя на расстояние стрельбы. Клиенты уже изрядно пришли в себя, гортанно окликая друг друга и шаря в темноте жадными глазами стволов. Хрена ли они так любят АК?
Зеленые тени ругались и пытались светить фонариками коммуникаторов. Испуг и неожиданность, помноженные на самоуверенность и наглость, подарили десяток секунд, пока кто-то не додумается содрать брезент с ближайшего окна. Пора использовать фору.
Человек всегда чует свою смерть. Именно холодные пальцы ее тени возвращают в людей животных и инстинкты. Самое важное в ее работе даже не точно стрелять. А опередить смерть. Пока та не решила посмеяться и не помочь цели.
Хлоп! Охранник ударился о стену. Черная в очках кровь плеснула на дверь за спиной.
Хлоп! Отлетел первый, получив в грудь, зацепил второго.
Хлоп! Третий заработал свое в голову, выронив смотрящий на нее АК.
Хлоп! Поднимающийся второй заработал между глаз, замер.
Хлоп! Прострелить руку с автоматом четвертого, бросившегося к окну.
Хлоп! Пробегая мимо, добить первого, все же встающего и шарящего вокруг.
Шесть патронов магазина кончились. Затвор лязгнул, замирая. ПСС, крутанувшись, ударил араба в голову, заставив отшатнуться от лежащего под ногами автомата. Хр-р-р, треснул разорванный все же брезент, наполовину освободив проем. Падая, отпихнуть АК и содрать очки, успев зажмуриться. Откатиться в сторону, тут же вскакивая и вытаскивая клинок.
– Сука! – Крис даже улыбнулась. А араб-то вовсе даже русский.
– Уж точно не кобель.
– Сука-а-а… – Он смотрел на нее потрясенно. – Тварь!
– Кто спорит. Все мы двуличны. Ты вот вроде араб, а так русский.
– Сука!
– Повторяешься. – Крис замерла, оценивая сложение, движение и остальное. – На, потанцуем.
Не противник. Если, конечно, не просто хитрец. Боец поймал бы нож и левой рукой, наплевав на раненую. Но ничего. На безрыбье и такого выпотрошить одно удовольствие. Крис дала ему время затянуть выше дырки галстук. Да, хороший галстук, даже жаль. Бородатый руссоараб в пошитом хорошим портным костюме, мотающий галстук поверх огнестрельного ранения и достающий из кармана нож, убранный на время. И все посреди лютеранской кирхи. Сюрреализм с привкусом венозной крови. Психо-оргазм для ее тонкой души. Точно, так и есть. Но ее полностью устраивало. Только музыки не хватало для пущей красоты действа.
– Иди сюда, обрезанный… – Крис усмехнулась глазами в прорези маски. – Я тебя еще и евнухом сделаю.
О да! Мужики точно думают не головой. Стоило услышать про любимую кроху-кочерыжку, и скакнул к ней. Рассек воздух клинком, подаренным ею от души и для собственного удовольствия. Не повезло… Ей не повезло. Противник оказался аховый. Совсем. Совершенно никакой.
Удар. Легкий и едва ощутимый. Уходя в сторону и за коленом, чуть выше сустава. А, не почувствовал сразу. Сейчас ощутишь. Сейчас тебе разом станет горячо. Ты ослабеешь так скоро, что впору завыть от страха. Алая медно-сладкая струя, именно струя, шарахнет наружу. Сразу промочит всю штанину, побежит вниз. Непрерывно и ритмично. Но это сперва. Ровно так, чтобы ты уже все понял, запрыгал на целой ноге, косясь то на разрез, льющий и брызгающий твоей жизнью, то на херов галстук, то на суку, убившую тебя. Смотри, смотри, милый, сейчас ты увидишь женщину в последний раз. Артериальное ранение не проходит даром. Да-да… это не просто дикий стук сердца в ушах. Это к тебе стучится ожидание смерти.