Третий - не лишний. Том 2.
Люблю любить, любимой быть, любовью укрываться.
Проблема в том, что на двоих мне трудно разорваться.
На корабле под шум волн мне опять пригрезился довольно муторный сон, и во сне я начала отпихивать своих сексуальных террористов-сожителей.
- Тебе что-то приснилось? - догадался Эмилио, удерживая меня от падения.
- Да, - не стала отпираться я. - Семеро детей!
- Чьих? - опешил Филлипэ, потирая свой аристократический, пострадавший от лунатичного феминизма нос.
- Моих, - рявкнула я. - То есть ваших! То есть наших! Но семеро!
- Так это же хорошо, - обрадовался оптимистичный Эмо. И тут же обеспокоенно переспросил: - А почему так мало?
- Кому мало? - нахмурилась я, начиная медленно звереть.
- Нам, - посмотрел он на меня как на умалишенную. - Дети - это хорошо.
- Так их семеро, - подозрительно сощурилась я, пытаясь понять - он шутит или издевается?
- Так это ж на двоих, - наивно попытался утешить меня Филлипэ.
- Это, - вперила я в него злобный взгляд. - На меня одну! Поскольку для вас дурное дело - нехитрое!
- Почему 'нехитрое'? - возмутился Эмилио. - Ребенка же нужно зачать...
- Выносить, родить и вырастить, - закончила я за него, пылая праведным гневом. - И все, кроме первого пункта, падает на хрупкие плечи женщины!
- Мы можем помочь, - проникся моментом синеглазый.
- В каком из пунктов? - деловито осведомилась я, успокаиваясь и переставая отбиваться. Поскольку мужчины так явно озаботились проблемой деторождения, что забыли с чего этот процесс начинается. Собственно, мне это было на руку, или, вернее, на другую часть тела. - В смысле - родить или выносить?
- В смысле - вырастить, - поправил меня Эмилио. - Ну, еще можем носить тебя на руках всю беременность.
- Вместе с токсикозом? - фыркнула я. - Не надорветесь?
- А что это такое? - наивно поинтересовался Филлипэ.
Я изобразила в лицах. Мужчины замерли, переглянулись и быстро сказали:
- Ну ты тут отдохни, - одновременно соскакивая с кровати. - А мы пока пойдем свои дела сделаем...
- Да? - широко открыла я глаза. - И без секса?
- Все потом, - пообещали мне эти два гаврика и умелись на палубу. Наверное, на звезды решили полюбоваться.
Меня это полностью устраивало. Я блаженно вытянулась на узкой корабельной койке и закрыла глаза. Кайф!
Проснулась от ощущения, что токсикоз начался гораздо раньше, чем планировался. К тому же, как только я открыла глаза, чтобы выяснить, каким образом небеременная женщина может испытывать подобные ощущения, как меня немедленно уронило с койки и начало швырять по кубрику от стенки до стенки.
- Да что же это такое! - возмущалась я, пытаясь хоть каким-то образом обрести покой и цепляясь за все, что попадалось под руки. Но когда на меня едва чудом не наехал громадный обшарпанный сундук, исполняющий роль шкафа, поняла, что покой может быть и вечным.
- Маруся! - ворвались в помещение мужчины и устремились к постели. Конечно, ведь я могу быть только там. Голая, глупая и готовая! - Ты где?!!
- Здесь, - простонала я, удерживая сундук, мечтающий слиться со мной, от слишком тесного знакомства.
Меня нашли и мгновенно освободили от мебели и от остатков совести, уверенно заявив:
- Стоит тебя только оставить одну, как ты тут же находишь приключения!
- Планида у меня такая, - повинилась я, судорожно уцепившись за крепкую шею Филлипэ и бдительно следя за прыгающим сзади Эмилио. Причем, прыгал он вместе с оголодавшим по обществу сундуком. - Но была бы у меня другая судьба - фиг бы вы меня здесь видели!
- Так говорить нельзя! - нахмурился ничего не подозревающий Эмо, к которому сзади подкрадывалась коварная мебель.
- Так даже думать нельзя! - поправил друга синеглазый, прижимая меня к себе.
- Это недопустимо! - продолжал возмущаться Эмилио. - Нужно поставить... - сундук нанес решающий удар под его коленями. Мужчина потерял равновесие, покачнулся и свалился в него, получив по голове захлопнувшейся крышкой.
- Наверное, чтобы что-то поставить, - хмыкнула я, наблюдая за терзаниями Филлипэ. Он все пытался решить: пристроить меня куда-то и помочь другу, или пусть сам выживает. - Нужно для начала что-то или кого-то положить!
- И ты еще можешь смеяться? - укоризненно спросил Эмо, методично разламывая несчастную мебель на кусочки.
- А ты хочешь, чтобы я плакала? - изумилась я. - Нет, я, конечно, могу, но боюсь, что вам не понравится...
- Высокие лорды, - постучали в дверь. - Вы готовы?
- Скоро! - рявкнул Филлипэ, сажая меня на койку и наощупь вытаскивая из-под нее кучу тряпья. Он не сводил с меня настороженных глаз. - На, - сунул мне в руки какую-то засаленную тряпку.
- Это что? - отодвинулась я, зажимая нос от затхлого запаха.
- Это то, что мы на тебя наденем, - сообщим мне Эмилио, доламывая последнюю доску. - Когда сами переоденемся.
- Понятно, - кивнула я, хотя ничего понятно не было. Но нагнетать обстановку не хотелось. Пусть еще немного поживут в мире и согласии со своим внутренним миром. Главное, чтобы не вторгались в мой.
- Мы шли под парусами всю ночь, - сообщил мне синеглазый, натягивая на себя что-то невразумительное, засаленное и с вентиляцией в виде дырок. - А к утру поднялся небольшой шторм, но ты не бойся...
Корабль накренило под углом в сорок пять градусов.
- Даже и не думала бояться, - выстучала я зубами. - Может быть, лишь чуть-чуть и слегка. На этой посудине предусмотрен отдельный туалет?
- Наверное, - пожал плечами Эмилио, стягивая на тонкой талии завязки мешка из-под сгнившей картошки, призванного исполнять роль штанов. - Но, он вероятно занят другими жаждущими укрытия.
- А что, спасение только там? - поразилась я. - В смысле, так пахнет, что даже шторм отпугивает?
- Давай лучше переоденемся, - сменил тему синеглазый, начиная натягивать на меня линялую тряпку. Ее никак не хватало на мою грудь. Филлипэ попытался потянуть - и счет стал один-ноль в пользу груди. Ветхая ткань треснула и расползлась.
- Где был мой ум? - обозлился Эмилио, стаскивая с себя рубашку и притягивая другу. - Когда я брал эту одежду!
- В сундуке искал? - поинтересовалась я, с любопытством разглядывая, как мужчины пытались разместить порознь расположение дырок на тех одежках, в которые меня закутывали.
- Издеваешься? - прошипел Эмо, поднимая меня на ноги.
- Не больше, чем ты, - парировала я, обозревая очень смелое мини. До талии.
- Черт! - выругался синеглазый и сдернул с койки простыню, заворачивая меня в нее наподобие сари.
- А зачем все это? - все же осмелилась спросить я. Выдвинула предположение: - Будем пополнять семейный бюджет? Типа, люди добрые, мы сами не местные?..
- Драгоценная, - на меня посмотрели как на дурочку, но до объяснения снизошли. - Перед самым городом нас высадят на берег. Понятно?
- Не совсем, - дипломатично выразилась я, не в силах состыковать одно с другим.
- Если нас задержат в это время, - поджал губы Эмилио. - То мы трое - пострадавшие от прибрежных пиратов, нас голыми сбросили в море, а эти достопочтенные люди нас вытащили, - и усмехнулся с ярко выраженным превосходством.
- Да? - не поверила я. - И мы в таком виде бултыхались в море? - подергала я простыню. - Поголовье акул сокращали? Они нас как видели, так сразу от страха тонули?
- А ты бы хотела, чтобы мы бултыхались при полном параде? - изогнул бровь Филлипэ.
- Тогда бы акулы вымерли как вид, - вздохнула я. - От смеха.
- Дорогая, - попросил меня синеглазый. - Пока не вымерли мы, помолчи немного, пожалуйста.
- Да не вопрос! - фыркнула я, усаживаясь на койку и наблюдая за мужчинами.
Мои мужья, переодевшись, полностью поменяли и манеру поведения. Фил туго завязал черно-белую бандану на волосах, перетянул лицо черной кожаной повязкой, закрывающей левый глаз, и спустил на лоб моряцкую фетровую шляпу с полями так, что в тени ее полей оставшийся незакрытым глаз казался не синим, а черным.