Она решила выяснить, чем вызван его интерес к ней, прежде чем окончательно потеряет голову.
– Мистер Мустафа, вы хотите, чтобы я думала, будто вы случайно увидели меня где-то, я вам понравилась и поэтому удостоилась приглашения на обед? Простите, но мы оба знаем, что это не так.
Он хотел что-то ответить, но Мирелла перебила его:
– Прошу вас, не нужно рыцарских комплиментов, дайте мне закончить. Поскольку это не так, я полагаю, что ваше внимание ко мне связано с деловой целью моего визита в Лондон. А если я права, то мне хотелось бы услышать ваши объяснения.
– Вы их услышите.
В эту минуту появился официант с подносом, на котором стояло несколько серебряных плошек с первоклассной русской осетровой икрой. Рашид окинул взором поднос, одобрительно кивнул и обратился к Мирелле:
– Икра подойдет, или вы хотите что-нибудь другое?
– Подойдет.
Официант обслужил их быстро и ненавязчиво.
– Поскольку икра – это настоящее сокровище гастрономии, я предлагаю есть ее ложками и наплевать на такие условности, как рубленый лук, яйца и сметанный крем, – произнес Рашид. – Было бы жалко смешивать такой восхитительный вкус с чем-то еще, вы согласны?
Мирелла не возражала, и он вынул из внутреннего кармана коричневый бархатный чехол на шелковом шнурке. Он достал из него два тонких лазуритовых мастихина и протянул один Мирелле.
– В этом нет никакой аффектации, только желание насладиться чистым вкусом икры, – проговорил он чуть смущенно. – Золото, дерево или полудрагоценные камни подойдут; все, кроме серебра – оно оставляет привкус во рту. Выпьем водки с икрой? Или лучше шампанского?
Им тут же подали водку в маленьком серебряном ведерке со льдом. Они выпили по рюмке крепкого напитка с осетровой икрой. Сочетание икры, водки и привлекательного мужчины было весьма романтическим и соблазнительным. В этом заключалась какая-то интригующая магия, что заставило ее вновь задаться вопросом, почему она здесь.
– Итак, мистер Мустафа, я жду ваших объяснений. Мне хочется перестать волноваться насчет стоимости моих апартаментов и понять, смогу ли я воспользоваться вашим гостеприимством.
– А почему у вас есть сомнения на этот счет?
– По-моему, это очевидно: мне могут не понравиться мотивы ваших действий.
– Прежде всего я хочу попросить разрешения называть вас по имени, – с улыбкой отозвался он. Она кивнула в ответ. – Во-вторых, ваши взгляды на жизнь кажутся мне несколько провинциальными, по-американски провинциальными. Если вы не хотите воспользоваться гостеприимством мужчины, зачем вам делать это? Вы ведь не обязаны были соглашаться пообедать со мной. Я позволил себе снять вам номер и украсить его цветами. Только давайте не будем вести бессмысленных споров по поводу различия между восточным и западным гостеприимством. Лучше я отвечу на ваш вопрос. У меня есть связи со здешним турецким посольством, и я сообщил им, что вы являетесь единственной наследницей огромного состояния, включающего множество компаний и единиц недвижимости, которое до недавнего времени было известно как «наследство Оуджи». Мне известны некоторые обстоятельства этого дела, поскольку у нас в Турции ходят легенды о ваших давно умерших родственниках. Прошел слух, что вам совсем неинтересна Турция, что у вас довольно успешная карьера в Штатах и что вы намерены ликвидировать собственность в Турции, даже не съездив туда. Меня одолело любопытство. Вы – живое воплощение романтических легенд, владелица чудесных мест, с которыми связана моя юность и которые сделали мою жизнь ярче и красочнее. И я решил протянуть вам руку дружбы от своего имени и от имени моей страны, чтобы вы почувствовали доброе к себе отношение. Я человек, который беззаветно любит эту страну, а с другой стороны, я вполне коммуникабелен с европейской точки зрения.