Оливия, вероятно, была удивлена тем, что Аманда живет в таком убогом пятиэтажном кирпичном доме и захудалом районе, – чтобы отсюда попасть в сверкающий огнями и роскошью Манхэттен, нужно долго ехать на метро и пересечь реку.
– Ты живешь в доме без лифта? – первое, что сказала Оливия, поднявшись на этаж, где находилась квартира Аманды. – Неплохая зарядка.
Аманда улыбнулась:
– Помогает сохранить форму. – «И это неплохо, потому что я не могу позволить себе посещать фитнес-клуб».
Оливия вошла в квартиру, сняла шляпку, перчатки и пальто. Аманда убрала одежду в шкаф. Оливия осмотрелась, было заметно, что ее удивила скромность жилища Аманды.
– Не буду ходить вокруг да около, – сказала Оливия, смахивая прядь белокурых волос с лица. – Умираю от любопытства, так хочется узнать, что в этом конверте.
Аманда улыбнулась:
– Я его еще не открывала.
– Неужели тебе не интересно? – удивилась Оливия.
– Конечно, интересно, но я очень волнуюсь. – Оливия кивнула:
– Думаю, что и я буду волноваться, когда очередь дойдет до меня. Но есть еще одна причина, по которой я здесь. Ты это видела?
Оливия держала в руках экземпляр «Нью-Йорк ньюс» – бульварной газеты, которая печатала сплетни о богатых и знаменитых жителях Нью-Йорка. Она пролистала несколько страниц, сложила газету и подала ее Аманде.
«Как нам стало известно, дочери Уильяма Седжуика, одного из самых богатых бизнесменов и самых больших филантропов Нью-Йорка, были приглашены на чтение его завещания, но получили лишь загадочную информацию, касающуюся их наследства. В назначенный день каждая из дочерей должна получить конверт, содержимое которого никому не известно. Как увлекательно! Сегодня свой конверт должна получить проживающая в Куинсе Аманда Седжуик, двадцати восьми лет. Будем надеяться, что наш заслуживающий доверия источник сможет заглянуть внутрь. Мы умираем от любопытства!»
Прежде чем Аманда сумела справиться с удивлением, в дверь снова позвонили. Однако на этот раз Аманда точно знала, кто это.
И она не ошиблась. Увидев Оливию, Айви рассмеялась:
– Ну ладно, думаю, нам всем любопытно, что там, внутри.
Оливия улыбнулась:
– Моя мать от меня не отстанет. Она меня уже раз сто спрашивала, удалось ли мне что-нибудь разузнать.
Айви снова засмеялась и сняла перчатки.
– Моя тоже, хотя об этом можно и не говорить, вы и сами прекрасно знаете. Ага, – сказала она, показывая на газету, – я эту чушь тоже читала. В юридической фирме, наверное, вне себя от ярости и пытаются вычислить, кто из сотен их служащих, от адвокатов до обслуживающего персонала, кормится в этой газетенке. Среди их клиентов много знаменитостей, и им очень не понравится, что о конфиденциальных делах можно прочитать в этом бульварном листке.
Оливия кивнула:
– Я знакома с редактором, поэтому позвонила ему и попросила, чтобы они перестали печатать сплетни обо мне и моей семье. Думаю, что это больше не повторится.
– Хорошо, – сказала Айви. – Глупая поспешность со стороны газетчиков – предположить, что нам что-то досталось.
Оливия и Айви уселись в гостиной, перед ними стояли горячий чай и печенье с корицей, которое утром принесла Летти. Аманда взяла конверт с кухонного стола, принесла его в комнату и села в кресло напротив сестер.
– Мои нервы на пределе, – сказала Аманда. – У меня такое чувство, что, как только я открою конверт, назад пути не будет. Понять не могу, отчего это.
– Кажется, я понимаю, что ты хочешь сказать, – ответила Оливия. – Есть много вещей, касающихся нашего отца, о которых я бы предпочла не задумываться. Боюсь, что с этим конвертом все не так просто.
– Но, может, все будет не так уж плохо, – сказала Айви, потягивая чай. От кружки поднимался пар. – Вам не кажется?
Аманда пожала плечами:
– В любом случае я рада, что вы здесь.