– Вы не могли бы передать ей, что, если когда-нибудь ей захочется поговорить, если ей что-либо понадобится, если она захочет взять что-нибудь из вещей отца на память – что-то, что ей дорого, ей стоит только сказать мне?
Женщина кивнула:
– Я передам.
Аманда с Этаном уже собирались уходить, когда дверь в палату открылась и на пороге появилась Клара, державшаяся за стойку капельницы. Она выглядела бледной и измученной. Инстинктивно ища поддержки, Аманда схватила Этана за руку. Стараясь ободрить девушку, он крепко сжал ее руку.
– Клара! Тебе не следует вставать, – мягко упрекнула ее сестра.
– Я действительно хочу взять кое-что, – сказала Клара. – Это то, что было перед моими глазами в течение двадцати двух лет.
– Что именно? – спросила Аманда.
– Я хочу взять портрет, – сказала Клара. – Тот, который висит в гостиной.
Аманда посмотрела на нее с удивлением:
– Но ведь на портрете и я с сестрами.
– Он любил своих девочек, – сказала Клара. – Он не способен был проявить свою любовь, не способен был понять, чего она от него требует, но он любил вас. Я это знаю. Я всегда это знала. Единственное, чего я не знала, – это то, что и вы его любили.
Но в этом не было логики. Сестра Клары сказала, что она не чувствует связи между Амандой и ее отцом. Опустошенность, которую она чувствовала в особняке, привела ее в отчаяние, а отчаяние натолкнуло на мысль о самоубийстве.
Клара наблюдала за ней и после некоторого молчания произнесла слова, которые так хотела услышать Аманда:
– Ты не пришла бы сюда, если бы не любила его.
– Ну и ну, – сказала Аманда, когда они с Этаном вышли из больницы. – Это было нелегко.
Этан кивнул и, спасаясь от холодного ветра, застегнул молнию своей кожаной куртки.
– Мне хотелось спросить ее, не она ли пыталась тебя убить, но потом я передумал, это было бы неуместно.
– Даже не знаю, что и делать, – сказала Аманда. – Кажется, она хочет наладить со мной отношения. Но в то же время в ней чувствуется такая холодность. Думаешь, это была она?
Этан пожал плечами:
– Клара в отчаянии, но трудно утверждать, что она могла это сделать. Одно ясно: что все очень грустно.
– Я совсем ничего не понимаю, – сказала Аманда, плотнее закутываясь в свой пушистый шарф. – Мы узнаем уже вторую женщину, которая любила Уильяма, несмотря на то, что он, похоже, был не способен кого-нибудь полюбить по-настоящему.
– Иногда мне кажется, что некоторые люди любят ради самой любви или ради себя, но не ради человека, которого они якобы любят, – сказал Этан.
– А теперь переведи, пожалуйста, – попросила Аманда с улыбкой.
– Я хочу сказать, что нам не следует слишком жалеть таких, как Клара, которые в качестве объекта любви избирают людей недосягаемых. Возможно, именно поэтому они их и выбирают... Таким образом, они фактически ничем не рискуют. Тебе не может причинить боль человек, которого ты любишь, но который тебя вообще не видит. Ты просто живешь в придуманном тобой мире. Теперь понятно? – Она кивнула:
– Думаю, да. Тебе не может причинить боль человек, которого ты любишь, но с которым на самом деле у тебя нет отношений. Ты можешь страдать от безответной любви, но это уже совсем другое.
– И это очень сложно. Думаю, это некоторым образом помогает понять твоего отца и его отношения – или отсутствие таковых – с его детьми. Поскольку он отказался быть отцом, ни одна из вас не могла причинить ему боль. Вы не могли его разочаровать. Вы не могли его игнорировать. Его нельзя было избегать. И его нельзя было использовать.
– Но что заставляет человека становиться таким? – спросила Аманда. – Почему человек делает такой выбор?.. – Она умолкла и внимательно посмотрела на него.
– Что, напоминает кого-то из твоих знакомых? – мрачно спросил Этан.
– Ты не такой, как мой отец, Этан. Ты здесь. Ты был здесь. Ради меня ты рисковал своей головой.
Но есть разница между головой и сердцем...