Произведения этого направления отнюдь не всегда классные, но музыка эта – классическая.
3. КЛАССИЧЕСКАЯ МУЗЫКА
Классическая музыка появилась в такой обстановке: с одной стороны, это уже эпоха Возрождения, уже не было явного мракобесия, соответственно религиозная музыка стала легче. С другой стороны, европейские танцы тоже стали изысканнее. Вот тут-то и возникли ребята типа Баха, Генделя, Гайдна, а за ними уже и Моцарт. Моцарт может считаться лучшим попсовиком всех времен. Музыка, которую он писал, – стопроцентная голимейшая попса. Он – фантастический мелодист. Мобильные телефоны, как вы знаете, до сих пор работают в основном на мелодиях Моцарта. Так что говорить о том, что Моцарт – великий, самоуглубленный классик – это некоторое преувеличение. Он был парнем не без умственной отсталости, но прежде всего он был гением! Человеком очень одаренным в музыкально-мелодическом отношении.
Музыка эта была, с одной стороны, не вполне религиозная, хотя многие известные пианисты писали религиозные произведения, с другой стороны, не вполне танцевальная, потому что под Баха, конечно, под действием искусственного стимулятора, танцевать можно (некоторые мои знакомые пробовали), – но это не самое лучшее применение этой музыки. В XIX веке классическая идея достигла апогея, ознаменовавшись рождением, жизнью и смертью большого количества великих композиторов: Бетховена, Шуберта, Верди, Мусоргского, Визе и прочих. А в самом конце XIX века возникли предпосылки для появления собственно поп-музыки, о которой мы сейчас с вами и будем говорить.
4. ИСТОРИЯ ДЕВУШКИ С ПЛЕЙЕРОМ, ИЛИ РОДОСЛОВНОЕ ДРЕВО МУЗЫКАЛЬНЫХ НОСИТЕЛЕЙ
Четкого определения того, что такое поп-музыка (популярная музыка) не существует; да его и быть не должно, потому что любая музыка может вдруг ни с того ни с сего оказаться популярной. Поп-музыка – это музыка, которая имеет возможность быть массовой. Проблема заключалась в том, что у Ференца Листа, например, о котором снят фильм под названием «Листомания», такой возможности не было. Действительно, в Европе была «листомания», он считался гением, демоническим человеком, красавцем и т. д. Но увидеть его могли одновременно человек сто, может, двести. Столько, сколько народу могло упихнуться, скажем, в актовый зал дворца графьев Шереметевых или салон княгини Домодедовой. Именно в таких местах проходили концерты того же Листа, Паганини, Шопена и прочих музыкальных идолов XIX века. Ну, может быть, человек триста-четыреста могло услышать Листа, но больше – никак. Почему никак? Потому что тогда не было того, что делает популярную музыку популярной. А именно – средств тиражирования. До конца XIX века музыка существовала в полутора стихиях. Одна большая стихия – это LIVE, живье. (Учите английский, иначе вы меня будете плохо понимать.) Живые концерты. И был еще к ней маленький довесочек – нотные сборники, которые стали выходить в начале XIX века. В то время было очень модно, особенно в обеспеченных семьях, иметь в доме фортепиано. И все дети учились музыке. Учились музыке они по этим самым нотам. Отсюда, кстати, пошло одно из самых загадочных ответвлений шоу-бизнеса, то, что называется music publishing. Но мы об этом говорить не будем ни сейчас, ни впоследствии, поскольку история эта очень темная, хотя зарабатывают на ней миллиарды долларов.
Лишь в 1877 году, товарищи, Томас Эдисон изобрел инструмент под названием фонограф, то есть инструмент, который мог записывать звуки. Инструмент был допотопный. Там была такая очень неприятная вещь под названием диафрагма, которая воспринимала колебания звука и таким образом наносила бороздки поначалу на металлическую пластину. Кстати, сам Эдисон совсем не собирался использовать свой фонограф в музыкальных целях.