Страстная и энергичная натура Лютера и его выдающиеся способности привлекли к нему внимание Конрада Муциана, и будущий реформатор был отдан под руководство молодого, но уже прошедшего каббалистическую школу ученого, ожесточенного врага Церкви, Рубиана, который неотступно находился при Лютере в течение пятилетнего пребывания его в университете.
Внезапное поступление Лютера в 1505 г. в монастырь было, как полагают, вызвано случайным обстоятельством, в котором он усмотрел признак гнева Божия: удар молнии убил на его глазах его друга, а самого Лютера опрокинул на землю. Поэтому говорят, что в монастырь Лютер«был не столько привлечен(призванием),как увлечен»(побочным обстоятельством).
Тесная дружба с грубым материалистом и атеистом Рубианом должна была оставить след в душе юного Лютера. Он сам признается, что первые месяцы в монастыре «он проводил в отчаянии, ужасе и богохульстве». «Я находился в таком отдалении от Христа, – пишет Лютер, – что когда мне попадалось на глаза Распятие, меня тотчас. охватывал ужас, взоры мои потуплялись и лучше мне было 6ы увидеть самого диавола» (диавол, как известно, нередко доставлял ему это удовольствие). В монастыре Лютер усердно занялся богословскими науками, но и здесь, как раньше в университете, внимание его особенно привлекали сочинения блаженного Августина и позднейших экзегетов (толкователей св. Писания).
Между тем, эрфуртский тайный кружок гуманистов, сознавая, какую выгоду можно было извлечь из этого пылкого, смелого, безудержного в своих стремлениях человека, не упускал Лютера из виду. Рубиан продолжал поддерживать с ним отношения, а в 1508 г. Лютер неожиданно для себя получил от саксонского курфюрста Фридриха Мудрого, тайно принадлежавшего к сторонникам реформации, приглашение занять в Виттенбергском университе кафедру философии, на которой будущий реформатор подвизается до 1512г.,когда, получив степень доктора и став профессором богословия в том же Виттенбергском университе он выступает, наконец, в роли проповедника.
Следуя по стопам Николая Лиры, Петра Бургосскаго и других жидовствующих экзегетов в превратном толковании послания апостола Павла: К Римлянам I, 16, 17; III 21, 22, 28; IV, 3; X, 3; К Галатам II, 16; III, 21; К Филипийцам III, 9; К Титу III, 5 – «О правде Божией и оправдании», Лютер начинает выдвигать основную идею своего ученияо спасении через веру независимо от дел.
По учению Лютера, Христос является отнюдь не Законодателем, а только Искупителем. Христос искупил нас Своею крестную смертью. Тот, кто хочет добрыми делами или покаянием достигнуть спасения, отрицает Христа, или хочет сделать больше, чем для него уже сделал Божественный Искупитель. «Имя Христа означает, что Он наш Искупитель, Который осуждает все наши деяния и одаряет Своими. Монахи за свою строгую жизнь будут осуждены. И в житии святых мало толку. Ибо если ты хочешь добрыми делами и покаянием избавиться от смерти и ада, то это значит, что Христос, этого за тебя не сделал, значить, Он не Искупитель, значит, Его страдания и смерть не действительны. Ибо если ты хочешь это сделать своими делами, значит, Он не может этого сделать Своею кровью и Своею смертью»[126] . В этом, развращающем, учении не было ничего нового. Мы встречаем его у древних гностиков где на место веры было поставлено «знание» (гнозис), дававшее свободу от всяких нравственных законов, и позднее у гностико-манихейской секты Альбигойцев, где возложение рук «избранных» считалось достаточным для искупления всякого преступления. Признание законности всех стремлений человеческой природы было основною идеею гуманизма, но в то время, как в образованных классах эта идея распространялась в виде философско-научной теории, – для широких масс, еще не утративших веры, Лютер, восставая против обуздания плотских похотей, облек своюрелигию природыв форму якобы христианского учения, искусно пользуясь св.