Самцы погибли честно, благородно, без всяких фокусов, а она не могла и тут обойтись без хитростей. Берите с меня пример, господин Андре, и никогда не доверяйте женскому полу. Не верьте ни человеческим самкам, ни самкам животных. Учтите опыт старого жандарма и обманутого мужа.
Молодой человек только улыбнулся и, указывая на мертвых львов, призвал:
— За работу, друзья! Надо снять шкуры, скоро подойдут наши негры и отнесут их в лагерь.
Охотники сейчас же принялись за дело. Работа спорилась и не мешала оживленному разговору. Судя по нему, всех троих связывала большая и искренняя дружба.
— Черт возьми! — сказал Фрике. — Для начала не дурно, господин Андре! Полагаю, вы довольны?
— Еще бы!
— Наверное, эти трофеи можно рассматривать в качестве вознаграждения за неудачное начало сезона в Босе. Первого сентября вернуться в Париж с пустым ягдташем!note 1 Думаю, это был для вас удар!
— Немудрено, на моей земле несколько дней хозяйничали браконьеры.
— Неужели браконьеры еще процветают?
— Теперь даже особенно, тем паче жандармы им все позволяют. Слышите, Барбантон? Это камень в ваш огород.
— Нет, мой друг! Я служил жандармом в колониях, а не на континенте, а там браконьеры охотятся, чтобы добывать пищу. Правда, дичью у канаков note 2 нередко бывают люди.
— Как же, помним! — засмеялся юноша. — Нас двоих и еще доктора Ламперрьера вы чуть не с вертела стащили.
— Ну, это пустяки. Я хотел только сказать, что жандармы бывают разные, и браконьеры тоже не все одинаковы. А скажите, господин Андре, в этих местах существует людоедство?
— Здесь, в ста километрах от побережья Сьерра-Леоне note 3 , — могу положительно сказать, нет. Тут британские владения, а англичане чрезмерно суровы с чернокожими.
За беседой работа быстро продвигалась. Друзья трудились усердно, несмотря на жару и духоту в лесу. Через час все три шкуры были содраны с искусством, которому мог бы позавидовать всякий натуралист, и аккуратно свернуты в ожидании носильщиков-негров. Однако те что-то долго не шли.
Андре в очередной раз прислушался к смутному лесному гулу и с трудом различил вдали нестройные крики.
— Наконец-то! Идут наши горлопаны.
На поляну выбежали человек двадцать негров с копьями и ружьями. Они кричали, выли, махали руками, точно пьяные обезьяны.
— Масса! Несчастье!
— Масса! Иди скорей!
— Ах, ужасное несчастье!
— О! Бедная мадам!
— Какая мадам? Да что произошло в конце концов? — встревожился Андре.
Чернокожие кричали все сразу, так что нельзя было ничего разобрать. Француз приказал им замолчать и, выбрав одного, посмышленее, спросил, в чем дело.
— Масса, там белая женщина.
— Кто она такая?
— Не знаю.
— Нечего сказать, объяснил. Дальше?
— Горилла! ..
— Какая горилла?
— Из леса!
— Разумеется, из леса, живая, а не чучело из музея. Ну?
— Она похитила белую даму… Понимаете?
Бывалый путешественник невольно вздрогнул. Слуга, по-видимому, говорил правду, хотя какими судьбами могла попасть сюда, в африканский лес за двадцать километров от Фритауна, белая женщина?
Но гориллы их часто похищают. Андре позвал товарищей, приготовил оружие и во главе небольшого отряда кинулся в лес.
ГЛАВА 2
Через лес. — Труп матроса. — На баобабе. — Смертельная рана. — Удивление Андре. — Изумление Фрике. — Жандарм просто поражен.
Пробираться через джунгли всегда трудно, особенно если двигаться вдоль опушек и полян. Полегче в середине леса, где под деревьями высокая трава расти не может — солнце сюда никогда не заглядывает. Здесь нет лиан, только гладкий мох покрывает девственную почву, устланную растительным перегноем.