Команда покинула палату, оставив за собой след жидкой грязи. Мадам Помфри закрыла за ними дверь с видом крайнего неодобрения. Рон и Гермиона придвинулись поближе к постели.
- Думбльдор вне себя, - сказала Гермиона зарёванным голосом. - Я ещё ни разу не видела его в таком состоянии. Когда ты стал падать, он b{aef`k на поле, взмахнул палочкой и тогда твоё падение замедлилось. Ты упал, а он развернул палочку в сторону дементоров и выстрелил в них какой-то серебряной штукой. Они сразу же покинули стадион... Он был в ярости, что они осмелились пройти на территорию школы. Мы слышали, как он...
- Потом он волшебным образом положил тебя на носилки, - вмешался Рон, - и пошёл к замку, а носилки плыли рядом. Все подумали, что ты...
Его голос оборвался, но Гарри этого почти не заметил. Он думал о том, как на него подйствовали дементоры... о кричащем голосе. Он поднял глаза. Друзья смотрели на него так встревоженно, что ему пришлось срочно придумывать, что бы такое обыкновенное им сказать.
- Кто-нибудь подобрал мой "Нимбус"?
Рон с Гермионой обменялись быстрыми взглядами.
- Э-э-э...
- Что? - Гарри водил глазами от одного к другой.
- Ну... когда ты упал, "Нимбус" отнесло ветром, - нерешительно начала Гермиона.
- И?
- И он попал... попал... о, Гарри!... Он попал в Дракучую иву.
У Гарри внутри всё оборвалось. Дракучая ива, очень свирепое дерево, росла посреди двора.
- И? - он боялся услышать ответ.
- Ты же знаешь Дракучую иву, - сказал Рон. - Она не любит, когда по ней попадают.
- Профессор Флитвик принёс то, что осталось, как раз перед тем, как ты пришёл в себя, - очень тихо проговорила Гермиона.
Медленно, она потянулась за мешочком, стоявшим у её ног, и вывернула его наизнанку. На кровать высыпалось примерно с дюжину мелких щепок и хворостинок - всё, что осталось от верной, теперь уже навеки побеждённой, Гарриной метлы.
ГЛАВА 10
КАРТА МАРОДЕРА
Мадам Помфри настояла на том, чтобы Гарри остался в больнице до конца выходных. Он не спорил и не жаловался, но не разрешил ей выбросить останки "Нимбуса 2000". Он понимал, что ведёт себя глупо, знал, что метлу починить не удастся, но ничего не мог с собой поделать; он чувствовал себя так, словно потерял одного из самых близких друзей.
К нему потоком шли посетители. Все старались как-то его развеселить. Огрид прислал букет цветов, похожих то ли на уховёрток, то ли на жёлтые кочанчики капусты; Джинни Уэсли, отчаянно краснея, вручила самостоятельно изготовленную открытку с пожеланием выздоровления. Открытка распевала что-то пронзительное до тех пор, пока Гарри не засунул её под вазу с фруктами. В воскресенье утром снова явилась гриффиндорская команда, на сей раз вместе с капитаном. Древ заверил Гарри (пустым, безжизненным голосом), что не винит его "ни вот столечко". Рон с Гермионой покидали свой пост у Гарриной постели только на ночь. Но ничто не могло улучшить настроения больного, никакие слова или поступки друзей - ведь им была известна лишь половина его тревог.
Он никому, даже Рону с Гермионой, не рассказал о Сгубите, потому что знал, что Рон впадёт в панику, а Гермиона начнёт его высмеивать. Так или иначе, Сгубит являлся ему уже два раза, за обоими появлениями следовали происшествия с почти смертельным исходом; первый раз его чуть не переехал "ГрандУлёт"; а во второй он упал с метлы с высоты пятьдесят футов. Будет ли Сгубит преследовать его до тех пор, пока он и в самом деле не умрёт? Предстоит ли ему провести остаток жизни, оглядываясь через плечо, нет ли за спиной этого чудовища?
А самое ужасное - дементоры. Всякий раз, думая о них, Гарри чувствовал тошноту и глубокое унижение. Все признавали, что дементоры внушают неконтролируемый страх, но никто, кроме Гарри, не падал в обморок при их приближении. Ни у кого в голове не звучало эхо криков погибающей матери.